Фонарь под третий глаз

Появись сейчас передо мной пресловутый призрак коммунизма, я испугалась бы намного меньше. Исчезновение копья — это не просто неприятность. Это — мучительная смерть для меня и для Маруськи, международный скандал и… В общем, можно прямо сейчас искать подходящую веревку и мыло. А чего время тянуть? Однако такое развитие событий в мои планы не входило. Я сгоняла на кухню, налила в высокий стакан холодной воды, разбавила ее корвалолом и вернулась в спальню. Маня все еще дергала себя за волосы, но уже не так активно.

— Рассказывай, — велела я, осушив полстакана волшебного зелья.

— Я лучше покажу. Пошли, — подруга залпом допила пойло, и мы поднялись к ней.

Более жалкого и одновременно страшного зрелища мне видеть не доводилось. Нельзя сказать, что вся мебель была перевернута вверх дном — ее вообще не стало. Нет, мебель была, но в очень разобранном состоянии. Вещи из шкафов валялись в художественном беспорядке по всей квартире, включая туалет и ванную. На кухне неизвестные тщательно изучили содержимое всех баночек и коробочек. Даже мусорное ведро было опрокинуто. Все, что в нем находилось, кучкой лежало рядом с содержимым ящика для овощей. Холодильник радовал глаз прямо-таки вселенской пустотой: продуктов нет и копья, хранившегося в нижнем отделении, тоже.

— Мне кажется, — растерянно молвила я, — здесь кто-то был…

— Потрясающая дедукция! Я сама ни за что бы не догадалась, — съязвила Манька. Она уже пришла в себя, и к ней вернулось обычное чувство вредности. — Интересно узнать, кто именно. Не подскажешь, Славик?

После некоторых сомнений я все-таки утвердительно кивнула:

— Скажу. Серафим Карлович. Точнее, не он сам, а его люди. Кроме него, никто не знал, что копье у нас. Ну, разве только Шурка. Но за шефа я ручаюсь. Думаю, антиквар потерял терпение и решил действовать, нарушая им самим назначенные сроки. Что ж, это не самый худший вариант для нас с тобой…

— А если это не Карлович? Что тогда?

— Не знаю, но, пожалуй, стоит навестить антиквара, — решилась я. — Только очень тебя прошу, Мань, помалкивай. Нам ни в коем случае нельзя дать понять, что копья у нас нет. Договорились?

— Нешто я без понятия? — проворчала подруга, немного обидевшись.

Мы махнули рукой на вывороченный с корнем дверной замок: тащить из Маруськиной квартиры уже нечего. Да и какой уважающий себя вор станет грабить уже ограбленное жилище? Впрочем, Манька, желая успокоить свою страдающую душу, оставила в коридоре записку примерно следующего содержания: «Уважаемые господа воры! Все самое ценное из этой квартиры уже вынесли ваши коллеги. Если хотите, можете взять дешевое золотое колечко. Оно лежит на туалетном столике в спальне. Только, пожалуйста, не ломайте уцелевшую мебель! Заранее благодарна вам за понимание. Жертва». На мой взгляд, глупее ничего нельзя было придумать, но Марусе стало спокойнее. И я, махнув рукой, направилась к выходу.

К круглому дому Серафима Карловича мы подъехали в начале двенадцатого. Несмотря на поздний час, возле него царило почти рождественское оживление. У подъезда, где жил антиквар, стоял милицейский «газик», машина с надписью «Прокуратура» и «Скорая помощь». Все три автомобиля озаряли округу импульсами синего цвета. Толпа, тоже топтавшаяся у подъезда, возбужденно гудела.

— Чего это, а? — Манька испуганно вжалась в спинку сиденья. — Ментов, что поганок в лесу. Славка, напомни мне, пожалуйста, зачем мы сюда приехали?

— Хотели поговорить с Карловичем насчет украденного копья, чтобы понять, не его ли это рук дело.

— И что? Наши планы не изменились? Может, в другой раз заглянем?

В общем-то, я была не против, но любопытство, сгубившее кошку, взяло верх и надо мной.

— Мань, ты посиди тут, а я узнаю, в чем причина этого полночного пикника! — не давая подруге возможности возразить, я нацепила бейсболку, всегда валявшуюся в машине, надвинула козырек почти на глаза и пошла в народ.

В любой толпе всегда найдется кто-то, кто знает все и про всех. Обычно это пенсионеры или владельцы собак. Я приметила невысокого плотного мужчину, стоявшего несколько поодаль. Одной рукой он мял незажженную сигарету, а в другой держал широкий поводок, к которому был пристегнут средних размеров теленок. Размеры животного немного смущали, но я подумала, что пес все-таки с хозяином, и подошла к мужчине.

— Добрый вечер! Какой милый у вас мальчик! — польстила я, зная, что хозяева собак млеют, когда хвалят их питомцев. — А я как раз жениха подыскиваю для своей Чары… Проезжала мимо, гляжу — такой красавец! Не могла не остановиться.

Мужчина усмехнулся в густые, «чапаевские» усы:

— Это не она, часом, на переднем сиденье «Фиата» скукожилась? Вынужден вас огорчить — данная порода нас мало интересует. К тому же моя Полли — девочка.

Пес что-то проворчал и презрительно отвернулся. Я растерянно заморгала. Хорошо хоть темно и мужчина не видит, как краска стыда заливает мои щеки.

— Послушай, девочка, я хоть и пенсионер, но не идиот. Ты ведь хотела узнать, что здесь произошло, — скорее, утвердительно, чем вопросительно, произнес мужчина.