Форд и Сталин: О том, как жить по-человечески

В антинародном хозяйстве — цены растут вне зависимости от динамики спектра производства, поскольку рост цен обесценивает зарплату, пенсии, накопления и тем самым ставит каждого живущего своим трудом в личностную подневольную зависимость от хозяев системы. Соответственно этому обстоятельству Е.Т.Гайдару и “Союзу правых сил” в целом, А.Б.Чубайсу, В.С.Черномырдину, А.Я.Лившицу и многим, многим другим лучше помалкивать о том, что они — истинные выразители демократической идеи.

[332] А эти попытки самооправдания Молотова и Микояна — обычное холопство.

[333]

А это описание зомби, что, по всей видимости, соответствует строю психики обоих. За свой строй психики отвечает сам человек, а не кто-то другой: если оба зомби, то в этом виноваты сами, а не И.В.Сталин.

[334] Если Сталину был неугоден культ его собственной личности, то почему ему должен был быть угоден «культик» личности Молотова, расцветавший в тени культа личности самого Сталина?

[335] Фамилия жены Молотова — Перл, в переводе на русский — Жемчужина, что стало её партийным псевдонимом, превратившимся в фамилию; происхождение — из иудеек. Если Молотов к тому же был и подкаблучник, то сидела она за выявленное антибольшевистское интернацистское влияние, которое оказывала на мужа — члена Политбюро ЦК ВКП (б) и Министра иностранных дел СССР.

О постельно-политических деятельницах и секс-бомбах как оружии массового поражения

см. работу ВП СССР “От человекообразия к человечности” (в первой редакции “От матриархата к человечности”).

[336] Маленков впоследствии как-то недоглядел, что-то не так учуял, и оказался в «антипартийной группе» вместе с Молотовым. Но возможно, что и хрущевские неотроцкисты, хорошо зная его, не взяли его в свою команду и предпочли от него избавиться, зачислив в «антипартийную группу» Молотова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова.

[337] Первое впечатление, исходящее из глубин психики, как показывает статистика, — в большинстве случаев наиболее близкое к объективно истинному. А всё последующее — попытка своего самооправдания, попытка оправдания последующих хрущёвщины и брежневщины, чья номенклатура относилась к К.М.Симонову вполне доброжелательно.

[338]

То есть благонамеренный поэт-лирик К.М.Симонов в глубине души был сторонником монархического варианта обеспечения преемственности власти: вождь при жизни готовит нового вождя.

[339] В отличие от К.М.Симонова Маленков понимал, что это вовсе не обязательно. И в отличие от благонамеренного К.М.Симонова внутриаппаратная мафия уже тогда стояла за второй монархический вариант: «конклав» “сподвижников” сам выдвигает нового вождя, исходя из своих интересов; при этом, возможно, и решая вопрос о том, когда похоронить прежнего вождя. Это и проявилось в реакции Маленкова на предложение Сталина, которое — будь на пленуме большевики, а не холопы — сделало бы внутриаппаратный мафиозный сценарий невозможным.

[340] То есть И.В.Сталин столкнулся с той же проблемой, что и Г.Форд, но в отличие от Г.Форда, — на общегосударственном уровне:

«Подавляющее большинство „людей в толпо-“элитарном” обществе“, однако, желает оставаться там, где оно поставлено. Они желают быть руководимыми, желают, чтобы во всех случаях другие решали за них и сняли с них ответственность „и заботу“. Поэтому главная трудность, несмотря на большое предложение, состоит не в том, чтобы найти заслуживающих повышения, а „в том, чтобы найти“ желающих получить его» (Г.Форд, “Моя жизнь, мои достижения”, гл. 6. “Машины и люди”).

[341] На эту тему см. книгу: Ю.И.Мухин “Убийство Сталина и Берия”, Москва, «Крымский мост-9Д», «Форум», 2002 г.

[342] Однако из нескольких десятков участников октябрьского 1952 г. пленума ЦК это — и то спустя 27 лет — сделал один единственный К.М.Симонов, да и то на смертном одре, не желая уходить в мир иной с грехом на душе: с грехом сокрытия в своём холопском молчании правды, — известной ему, но таимой от остального общества мафиозной властью.

Кроме того, следует понимать, что И.В.Сталин на октябрьском 1952 г. пленуме ЦК действительно пытался в своих действиях опереться на внутрипартийную демократию, к осуществлению которой участники пленума оказались неспособны, а не только хотел высказать некие мысли в предположении, что делегаты разнесут их по всему Союзу. Ему был необходим необратимый результат в жизни самой партии, а не только, чтобы его слова были разнесены по всем концам Союза делегатами, где они не повлекут за собой никаких последствий и вскорости забудутся под воздействием потока текущих событий.