Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна

14 мая 1999 года Экклстоун подписал с «Фулстон» контракт, по которому гонка с июля 2002 года переезжала в Брандс-Хэтч. «От этого предложения невозможно было отказаться», — объяснил он.

Гоночная аристократия пришла в бешенство. Власти графства Кент дали разрешение на реконструкцию, и в начале декабря 1999 года Лоу приобрёл Брандс-Хэтч за 120 миллионов фунтов, что обеспечило Фулстон 50 миллионов прибыли.

Сказали своё слово и силы природы. Гран-при Великобритании всегда проводился в июле, в 2000 же году Экклстоун перенёс его на 23 апреля. Дождь, разумеется, лил не переставая. Стали прибывать машины, и автодром мигом превратился в сплошное болото. Тысячи зрителей бродили по колено в жидкой грязи, их автомобили увязли и не могли тронуться с места. Эта неудача лишь подчеркнула справедливость критических слов Экклстоуна в адрес СБА.

— Он намеренно поставил нас в дурацкое положение, — жаловался один из представителей Союза.

Через пять недель довольный Экклстоун улетел в солнечный Монако.

Томас Хаффа закатил вечеринку на своей яхте, пришвартованной возле паддока, и пригласил Экклстоуна со Славицей. Настроение у немца было приподнятое. Его акции, сообщил Хаффа, скоро подорожают вдвое (на той неделе курс составлял сто двадцать евро) и он вот-вот затмит самого Диснея. В стремлении Хаффы взобраться на вершину мировой индустрии развлечений Экклстоуну виделось что-то трогательное. «Милый парень, любит покрасоваться», — отметил он про себя.

Глядя на петляющую по набережной трассу, Хаффа признался:

— У меня лучшие места.

Дела у немца явно шли хорошо. Экклстоун с улыбкой подумал: «Он просто хочет пройтись со мной по пит-лейн. Всё нормально».

Пауэрс что-то заподозрил и быстро продал свой пакет акций EM.TV, что принесло, по его собственному признанию, всего 100% прибыли вместо запланированных 300%. Ланфере поверил обещаниям Хаффы и решил ещё повременить.

Ждать пришлось недолго. Почти сразу после гонки Хаффу обвинили в фальсификации бухгалтерской отчётности, и акции рухнули. Началось расследование, однако наказания ему удалось избежать. Акции Ланфере, стоившие 325 миллионов долларов, упали в цене до 6 миллионов. Всего год назад «Морган Гренфелл прайват эквити» объявили «компанией года в области прямых инвестиций» — а теперь её постиг полный крах. Ланфере лишился работы. Экклстоун был удивлён трагедией Хаффы и её последствиями. Он не слишком разбирался в тонкостях финансовых рынков и не мог предвидеть, что банкротство Хаффы даст командам повод для недовольства продажей доли, а заодно как-то повлияет на его право распоряжаться «Формулой-1».

Внезапно объявился нежданный спаситель, и опасения команд обрели под собой почву.

Лео Кирш давно стремился завладеть «Формулой-1». Кирша, как и многих, влекли деньги, шик и новые перспективы для его телесети. Он выкупил акции EM.TV за 550 миллионов долларов и одним махом заполучил половину «Формулы-1». Деннис и Монтеземоло были в бешенстве. Обоим не нравилось, что Экклстоун вообще затеял продажу акций, не посоветовавшись с ними. Если недовольство Денниса вполне можно было предвидеть, то Монтеземоло оказался в стане противников Экклстоуна, лишь познакомившись с Хаффой в Маранелло.

— Он разве что машину купить смог бы — но уж никак не «Формулу-1»! — вспоминал этот поворотный момент сам Монтеземоло. — Этого немца невозможно воспринимать всерьёз. Смех, да и только.

Однако когда акции попали к Киршу, стало уже не до смеха — он собирался полностью перевести «Формулу-1» с бесплатного телевидения на свои цифровые каналы. Даже Экклстоун заволновался, что этот молчаливый полуслепой отшельник, который не говорит по-английски, возьмёт и правда резко сократит телеаудиторию гонок. Такое вряд ли понравится спонсорам.

Познакомившись с Дитером Ханом, которому Кирш поручил заниматься проектом, он заволновался ещё сильнее. Один из адвокатов Экклстоуна заметил: «Хан шёл к цели как паровой каток, а Берни не подпускал его к этой цели и держал подальше от своего бизнеса».

Он решил позлить немца и сказал:

— Тебе нужно поговорить с командами. Организуй встречу.

Хан стал звонить владельцам команд со словами:

— Я купил половину «Формулы-1» и теперь хочу рассказать вам о своих планах.

— Перезвоните через полгода, — отвечали все как один, что ужасно веселило Экклстоуна.

Тогда Хан решил привлечь к управлению проектом своего брата Вольфганга.

— «Формула-1» — это весело, — сказал тот Экклстоуну, — а я люблю, когда весело.

Экклстоун думал, что немцу просто нужно чем-то заняться, и хранил молчание. Он по-прежнему вёл все дела, отмахивался от критики и не отвечал на звонки Ханов. Впрочем, он не стал возражать, когда на Принсес-Гейт перебрался юрист Александр Ритвай, которому Кирш поручил контролировать ход дел. Ритвай маялся от безделья, поскольку Экклстоун просто не давал ему работать. Монтеземоло тоже отступил перед настойчивостью братьев Ханов и встретился с ними в Лугано. Босс «Феррари» был в ужасе. Позднее он сказал Экклстоуну: