Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна

Многих возмущали приятельские отношения Бриаторе и Экклстоуна, а особенно слова последнего: «Флавио — настоящий друг, на которого можно положиться». Экклстоун не обращал на них внимания. Он заявлял: «Говорят, что я не должен общаться с Флавио. А мне всё равно. Уж что я знаю — то знаю. Этак мне ни с кем нельзя будет общаться. В „Формуле-1“ все мошенничают — просто не надо было попадаться. Нужно было признать свою вину».

Такая беспринципность потрясла финансистов из Сити. К концу года Маккензи стал опасаться, что зря доверился Экклстоуну. После шпионского скандала, сингапурской аферы, интервью про Гитлера и поддержки Бриаторе ряд спонсоров и крупных компаний подумывали об уходе из «Формулы-1». Выгоду из бешеной популярности «королевских автогонок» в прессе извлекали лишь команды-победительницы, но не проигравшие, которых было куда больше.

Руководство «Тойоты», встревоженное постоянными скандалами, уставшее от непрерывных неудач и раздражённое тем, что Экклстоун не проявляет к японскому концерну даже минимального уважения, готово было пойти по стопам «Хонды», «Форда» и BMW. Да, «королевские автогонки» по-прежнему оставались для автопроизводителей отличной рекламной площадкой, но как прикажете продавать машину, которая за восемь лет и 139 гонок ни разу не финишировала хотя бы третьей? Сказалось и то, что Хауэтт сильнее всех поддерживал альтернативный чемпионат. Когда боссы «Тойоты» внезапно объявили о ликвидации команды, он даже не пытался скрыть, насколько потрясён этим решением.

Экклстоун только усмехнулся. От «Тойоты», считал он, «Формуле-1» никакой пользы — одни неприятности, а проиграв, японцы сразу убежали, поджав хвост. А вот Монтеземоло с Маккензи были в ужасе от потери крупнейшего мирового автопроизводителя. Они боялись, что в «королевских автогонках» просто не останется достойных команд — ведь «Рено» из-за обвинения в мошенничестве решила последовать примеру «Тойоты». Экклстоун тут же объяснил сменившему Бриаторе на посту босса команды Бернару Рею, что «Рено» может с выгодой для себя остаться в «Формуле-1», если объединит усилия с «Жени» — финансовой компанией из Люксембурга. К его радости, французская корпорация передумала уходить.

К началу августа от бесконечных споров устал даже Экклстоун. Вопреки обыкновению, он решил отправиться на собственной яхте в круиз вдоль берегов Хорватии. Он пригласил с собой фокусника Давида Мерлини и своего старого друга Тамаша Рохоньи — организатора Гран-при Бразилии. Вместе с Рохоньи приехали его друзья, направлявшиеся на Гран-при Венгрии, — в их числе тридцатитрёхлетняя бразильянка Фабиана Флози, которая уже пятнадцать лет вела юридические дела «Формулы-1» в Сан-Паулу. Эта умная, привлекательная, скромная и дипломатичная женщина была в разводе. Они с Экклстоуном работали вместе уже долгие годы. Яхта лавировала среди островов Адриатики, а у них меж тем завязался роман. Фабиана оказалась мирной спутницей, которой ему так не хватало.

В расслабленной атмосфере путешествия Экклстоун размышлял о конце эпохи. Не было больше Бриаторе и Хауэтта, а «Уильямс» еле держался на плаву. После очень некрасивой размолвки с Хэмилтоном Рон Деннис оставил пост главы «Макларена» и уступил своё место Мартину Уитмаршу. На прощальной вечеринке Макса Мосли журналисты подарили ему купленный на Пиккадилли хлыст.

— «D» сейчас сидит с ребёнком, а вот девушкам «A», «B» и «C» эта штука понравится, — расхохотался президент ФИА.

Устав от постоянных скандалов, руководство «Мерседеса» заявило, что хочет продать свои 40% акций «Макларена» и воссоздать собственную команду «Серебряные стрелы», расформированную в 1955 году, когда одна из машин немецкого концерна вылетела в Ле-Мане в толпу зрителей, унеся жизни девяноста шести человек. Кроме того, «Мерседес» купил пакет акций «Брауна», тем самым подтвердив убеждённость Мосли в превосходстве частных команд над заводскими. На стартовом поле из-за постоянных ссор оставалось всё меньше и меньше команд.

Экклстоун окинул мысленным взором этот беспокойный год и понял, что в «Формуле-1» изменилось всё — только он один остался на прежнем месте. Этот выдающийся эквилибрист пережил бесчисленные смены власти, потому что никогда и никому не верил — даже самым близким соратникам. В паддоке у него было немало врагов, однако до конца сезона в этом прежде неспокойном месте царили тишь и благодать.

В середине октября Экклстоун отправился в Сан-Паулу. В Бразилии всегда было весело, Рохоньи радушно принимал гостей. К тому же там его ждала Фабиана.

Длиннющие очереди стояли у касс автодрома «Интерлагос» всю ночь. Напряжение витало в воздухе. Гонка прошла увлекательно, а победа в чемпионате досталась Дженсону Баттону из «Брауна». Экклстоун продрался сквозь толпу и лично поздравил Росса Брауна.

— Блестящая гонка, — сказал он. — Блестящий сезон!

13.

Крёстный отец

Прошёл год, и всё смешалось.

— Сюда, Флавио, — позвал Экклстоун.

— Иду.