Формула бессмертия. Повести и рассказы

- Мы были глупы и наивны. Это не путь…

- Нет, это единственный правильный путь! Вы просто трус! Наивный пацифист! Если бы не Сольвейг…

Альберт широко распахнул дверь и вошел. Отец, совершенно бледный, сидел в своей качалке, а рядом с ним стоял высокий человек с желтым скуластым лицом, с колной густых каштановых волос на голове. При разговоре, видимо, он яростно жестикулировал руками и при появлении Альба застыл в нелепой позе.

- Альб, я же тебя учил, чтобы ты без стука… - начал было отец.

В это мгновение Хорш сделал прыжок и схватил Альберта за руку.

Откуда-то у него появился фонендоскоп, налобное зеркало, лупа, и в одно мгновение он превратился в одержимого.

- А теперь одну капельку крови, только одну, - бормотал он, вытаскивая из кармана инструмент для пробивания кожи на пальце.

Альб пришел в себя и изо всех сил оттолкнул взбесившегося доктора. Тот был выше, но его мускулатура не вызывала зависти. Он пролетел весь кабинет, и если бы не письменный стол, двигался бы по инерции и дальше. Согнувшись, он ухватился за край стола и посмотрел на Альберта с отвратительной улыбкой и… любопытством. Да, именно со странным любопытством сумасшедшего.

- Вот ты какой, Альб, - наконец прошептал он, выпрямляясь во весь рост.

- Что здесь происходит? Кто этот господин? - спросил Альберт, подходя к отцу. Тот был совершенно бледен, глаза закрыты.

- О, Альб… Это господин Хорш, мой давнишний ученик и друг. Не сердись на него.

- У твоего друга скверные манеры, отец.

Хорш устало уселся в кресло и засмеялся. Он не спускал с Альберта своих дьявольски любопытных глаз. Казалось, все, что здесь происходило, представляли для него необычайный интерес.

- Не знаю, сколько бы я дал за одну каплю крови нашего Альба, - наконец проговорил он, играя в руках автоматической иглой.

- Замолчите, Хорш… Вы меня убьете, - простонал отец.

При словах «нашего Альба» Альберт пришел в ярость. Он подбежал к креслу, в котором сидел Хорш, и, схватив его за борта пиджака, поднял на ноги и потащил вон из кабинета. Возле двери Хорш внезапно выпрямился во весь рост и противным, хриплым голосом заорал:

- Но ведь девчонка действительно моя! Отдайте мне девчонку!

Потом он исчез.

Несколько отдышавшись, Альберт вернулся к отцу. Профессор полулежал в неудобной позе, с закрытыми глазами.

Альберт схватил его руки. Они были совершенно холодные.

4

Через месяц после смерти отца Альберт докладывал на ученом совете о результатах своей работы. Они были неутешительны.

- Каковы ваши дальнейшие планы? - спросил в конце доклада профессор Биркгофф.

Альберт пожал плечами. Кроме методики, которую ему в наследство оставил отец, он ничего другого придумать не мог. Совершенно очевидно, он не проявлял никаких выдающихся талантов в исследовательской работе, потому что доктор Сеат, сухонький сгорбленный старичок, прошамкал:

- Группа нуждается в хорошем консультанте.

- Кого бы вы предложили, доктор?

- Кого-нибудь из старых учеников профессора Олфри… Ну, например, я помню, был такой талантливый юноша… Позабыл его фамилию… что-то вроде Хирш, Хурш…

- Хорш! - крикнул Альберт.

- Да, да. Именно он. Очень был талантливый человек. Вот найти бы его…

Альберт сжался, как пружина. А доктор Сеат продолжал:

- Я помдю, еще в то время, когда только началась расшифровка генетического кода, он сделал несколько блестящих открытий. Ну, например, вот это… Обратная связь между концентрацией РНК в ядре клетки и концентрацией аминокислот в цитоплазме… И еще он вместе с профессором Олфри научился писать генетическое сообщение… Очень талантливый ученый. Только неизвестно, где он сейчас находится…

Не дожидаясь окончания заседания ученого совета, Альберт побежал домой. Он решил поехать к Хоршу и в разговоре с ним выяснить, какое он имеет отношение к нему и Миджее, в чем состояли его разногласия с отцом и вообще, что это за человек. Да в конце концов он готов был принести свои извинения этому неприятному типу за вспышку…

Альберт вошел в столовую.

- Где Миджея? - спросил он экономку.

- Наверное, в парке. Она с утра ушла в парк.

Он прошел по дорожкам парка в надежде найти девушку где-нибудь в укромном уголке с книжкой в руках. Но Миджеи нигде не было. Он несколько раз окликал ее по имени. Вдруг в одном углу, там, где каменная изгородь проломлена, он увидел на скамейке что-то белое. Подойдя ближе, он обнаружил, что это был томик Байрона. И тогда его взгляд упал на кусты перед отверстием в изгороди. Они были измяты, поломаны, как будто по ним тащили что-то тяжелое. Он бросился туда, добрался до отверстия в кирпичной стене и здесь обнаружил голубую ленту, которой Миджея повязывала волосы.

Первая его мысль была заявить в полицию. Но при воспоминании о Хорше в его душе шевельнулось страшное подозрение.

Вывести машину из гаража было делом одной минуты, и вот он уже мчится на север в Кабле. Почему он поехал в Кабле? Да ведь там раньше жила Миджея. Именно там ее навещал Хорш…