Формула одиночества

О том, как проникнуть в комнату с тайником через библиотеку, она узнала из воспоминаний того самого Ивана Бартеньева, чьи стихи на шляпе понравились журналисту. И ключи она скопировала точно так же, как поэт, – на хлебном мякише... Тот тоже частенько возвращался в свою комнату поздней ночью, только после дружеских попоек, а не после танцев в сельском клубе, как Марина в подростковом возрасте. И в случае провала ему грозила всего лишь изрядная головомойка от строгого родителя. Но что будет, если мачеха обнаружит падчерицу в своей спальне? Скандала, естественно, не избежать, равно как и грязных оскорблений и обвинений во всех смертных грехах. Но Марина тотчас выбросила из головы эти мысли. Она знала, на что шла, и теперь уже почти не сомневалась: Субботин прав. Она не зря рискует своей репутацией. Ольге Борисовне есть что скрывать. Нужно только выяснить,что

именно!

Оказавшись в библиотеке, Марина прислушалась. В доме царила тишина, лишь сквозь открытую балконную дверь доносились приглушенные ночные звуки: шум деревьев, посвист ночной птицы да далекий, видно из села, брех собак.

Она осторожно прикрыла за собой решетку, затем, стараясь, чтобы не стукнули, – створки дверей. И на цыпочках миновала библиотеку. Фонарик Марина не стала включать. Для того чтобы не наткнуться на мебель, ей вполне хватило света луны из окон, ведь дождь прекратился и тучи разошлись.

Марина подошла к одному из книжных шкафов. И здесь ей понадобился дополнительный свет. Она включила фонарик и нажала на резной декоративный выступ на одной из боковых стенок. Шкаф с книгами медленно отошел в сторону, приоткрыв узкий проход. Марина юркнула в него. Через секунду она уже была в комнате мачехи. На этот раз она прошла через одежный шкаф, битком набитый нарядами Ольги Борисовны. Правда, Марина ухитрилась запутаться в каких-то тряпках, но довольно удачно от них освободилась, умудрившись оставить все на своих местах.

Первым делом она направилась к окну и задернула тяжелые, из плотного шелка шторы. А затем снова включила фонарь и провела лучом по комнате, осматриваясь. Старинная кровать под балдахином... Того же возраста комод и туалетный столик с огромным зеркалом в резной деревянной раме над ним... Большое кресло-качалка... На стене – портрет мачехи, на котором она почему-то смахивала на Мэрилин Монро... А под ним – компьютерный стол, который абсолютно не вписывался в интерьер, точно так же, как удобное кожаное кресло возле него. И сам компьютер тоже не вписывался, равно как и мощный принтер рядом с ним, и сканер, и телефон с факсом, и валявшиеся на столе в беспорядке диски и бумаги.

С первого взгляда Марина убедилась: мачеха ни в чем себе не отказывала. И компьютер, и монитор были дорогими, последних моделей. Научному сотруднику, даже если он замдиректора музея, нужно работать несколько месяцев, причем отказывая себе во всем, чтобы позволить себе подобную оргтехнику. Но Ольга Борисовна, судя по всему, на хлебе и воде не сидела...

Марина осторожно прошла к компьютеру и включила его. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он загрузился. К счастью, он не был заблокирован паролем. Марина включила модем, вошла в Интернет и нажала кнопку просмотра адресной строки. И оба-на! Первым в ней шел адрес сайта, указанный Иваном. Кровь прилила к голове, сердце стучало быстро-быстро...

Марина смотрела на злополучную строчку и не могла прийти в себя от удара. Выходит, мачеха выходила на этот сайт, и совсем недавно, иначе строчка переместилась бы ниже. Но что это доказывает? Мало ли кто и по какой причине, а чаще из простого любопытства, посещает всякие сайты, часами сидит в чатах... И все же, все же... Марина сжала пальцами виски. Это не может быть простым совпадением. Неужели мачеха и есть та самая Роксана, которая на протяжении долгого времени обворовывала музей?..

Нет, как бы ни относилась она к мачехе, разумом Марина отказывалась верить в ее преступные наклонности. Слишком все просто, слишком явно... Отец столько для нее сделал! И так его опозорить? Или кто-то подставил Ольгу Борисовну намеренно? Эти мысли метались у Марины в голове, когда она смотрела на экран монитора. Не нужно быть докой в юриспруденции, чтобы понять: строка на компьютере еще не доказательство вины мачехи. Возможно, она найдет такие доказательства в документах, которые хранятся в базе данных? Но у нее нет времени, чтобы изучить их досконально. И тогда, недолго думая, она поставила пароль, чтобы избежать проникновения в базу данных посторонних лиц. Марину не интересовало, какое впечатление это произведет на мачеху, когда та поймет, что не сможет стереть компрометирующие ее документы.

Она выключила модем и компьютер. Подергала ящики стола. Они были заперты. Секунду Марина решала, чем заняться в первую очередь – ящиками или тайником. И выбрала тайник. Она подошла к высокой печке-голландке, которая давно уже не использовалась по прямому назначению. Она была выложена красивыми изразцами восемнадцатого века. И являлась таким же раритетом, как и мебель.