Формула успеха

Позже наша новая структура управления совершенствовалась и дальше. Следуя примеру американцев, мы создали так называемые «промышленные группы», во главе которых, однако, поставили не одного человека, а двух, разделив их обязанности подобно тому, как это было в первые годы «Филипса»: производственными вопросами у нас заведовал дядя Жерар, а коммерцией — мой отец. Эта же структура, лишь немного видоизмененная, действует и по сей день.

Жилищный вопрос

И мне тоже поручили особую зону ответственности — весь комплекс социальных проблем. Сюда входил и жилищный вопрос — дело весьма непростое. Бомбежки уничтожили сотни жилых домов, а новое строительство практически не велось. Уже в 1945 году «Филипс» начал принимать на работу тысячи новых рабочих, и на следующий год эта тенденция только усилилась. Отовсюду сыпались на меня отчаянные вопросы: «Когда же у нас будет жилье?»

Мы делали что могли. Еще во время войны мы деятельно сотрудничали со строительной компанией, попросив ее спланировать 380 жилых домов. Архитекторы проектировали эти дома в расчете на кирпич и сталь, поскольку дерево было в дефиците. В те годы, чтобы получить лицензию на строительство, требовалось приложить много усилий, но эти дома, по сути дела, оказались первым крупным строительным проектом, завершенным в Голландии после войны.

Между тем меня беспокоило, как бы сделать так, чтобы привлечь людей к строительству их собственного жилья. И тогда мы придумали схему, по которой три участника проекта строят дом совместно, а по завершении строительства разыгрывают, кто будет в нем жить. Двое «потерпевших» попадают в список первоочередников на получение жилья в следующем доме. Участники этого проекта занимались строительством в свободное от работы время. Архитектурный проект был самый простой; материалом служили цементные блоки. Достоинство системы состояло в том, что люди чувствовали: приложив руки, они могут изменить ситуацию. Другим ее достоинством было то, что такой дом можно было арендовать или купить дешевле, в итоге многие именно так и поступили. Но, надо сказать, реальная стоимость строительства при этом отнюдь не была низкой, поскольку на стройке требуется, как правило, труд квалифицированный, и чтобы наши неопытные строители справились с разнообразными задачами, приходилось прибегать к всевозможным дополнительным ухищрениям. Эта деятельность, находясь за пределами обычных задач нашей компании, организовывалась тем самым армейским офицером, который во время войны руководил программой физической подготовки.

Министерство жилищного обеспечения делало что могло, чтобы решить проблему нехватки жилья. Там разрабатывались новые проекты, которые были по силам малоопытным строителям; так мы получили возможность построить сотни домов в Эйндховене и его окрестностях.

Также мы провели любопытный эксперимент, закупив в Швеции двести двухквартирных домов. Эти сборные одноэтажные здания, выполненные из добротного шведского дерева, были выстроены на вересковой пустоши. Поселились в них молодые семьи, в основном выпускники университетов, и поскольку домики были славные, поселение сделалось очень популярным, настоящей деревенькой со своим собственным мэром, детским садом и прочими учреждениями. Там была такая чудесная атмосфера, что еще много лет спустя люди ностальгически вздыхали по своей «шведской деревне». Дома, однако, оказались недолговечны. Рассчитаны они были на пятнадцать лет, прослужили двадцать пять, а после этого их содержание сделалось столь обременительным, что всю деревню пришлось снести.

В те годы «Филипс» и впрямь строил очень много. Возводились заводы и частные дома, перестроили и наше управление, прибавив к нему маленькое крыло. Такого рода деятельность требовала тесного сотрудничества с муниципальными властями, так что у нас установились очень теплые отношения. Между тем в прежние времена «Филипс» и городские чиновники часто сталкивались лбами. Как-то мэр даже в гневе воскликнул, что очень желал бы знать, «Филипс» расположен в Эйндховене или Эйндховен в «Филипсе». Из-за строительных участков город и фирма вечно конфликтовали. К примеру, если муниципалитет нуждался в земле, он покупал ее у нас по цене гульден за квадратный метр, но захоти мы через год перекупить эту землю обратно, с нас запрашивали уже десять гульденов.