Формула успеха

Так что за заказы такие мы иногда брались, не преминув указать немцам на несколько основополагающих факторов. Следует понимать, говорили мы, что у нас отсутствует опыт работы в военной промышленности. Мы делаем лампочки и радиоприемники, и не следует ожидать от нас большего. Конечно, тогда они указывали нам на наши исследовательские лаборатории. И я отвечал, что там идет работа над идеями, которые смогут выйти на рынок в лучшем случае лет через десять.

Я знал, что и немцев, и наших «вервальтеров» постоянно проверяли, выясняя, какова судьба тех или иных начинаний. Думаю, что в целом со своей задачей — исхитриться и не выполнять военные заказы — мы справились неплохо. Единственным заводом, изготавливавшим коммуникационное оборудование для немцев, был наш завод по производству передатчиков в Хилверсюме. Управляющий этого завода, однако, столь ловко обманывал немецких заказчиков, что объем наших поставок такого рода был очень незначительным.

Организация Волтерсома

К концу 1940 года стало очевидным, что оккупационные власти хотят переделать нидерландскую экономику на немецкий лад. Для выполнения этой задачи был создан специальный комитет во главе с X. Л. Волтерсомом — фигурой в некотором смысле противоречивой.

Я говорю так потому, что, помимо этой своей должности, Волтерсом был также членом наблюдательного совета «Филипса» и в какой-то момент оказал мне существенную помощь. Дело было так. Одним из немецких начинаний был так называемый проект «Зимняя помощь», который заменил собой все частные благотворительные организации и с которым ни один нидерландец, если только он не был коллаборационистом, не желал иметь ничего общего. Немцы делали все от них зависящее, чтобы привлечь нидерландские компании к участию в этой странной форме социального обеспечения, которая намеренно пересекалась с пропагандой пресловутого «нового порядка». Поскольку «Филипс» представлял собой крупнейшую компанию в Нидерландах, его избрали для показательного участия в проекте: от руководящего состава должен был поступить щедрый дар, а среди заводских рабочих проведен сбор средств. Все мы на «Филипсе» были резко против. Наш «вервальтер» Меркель обратился к Волтерсому как члену наблюдательного совета «Филипса».

— Меня беспокоит одно дело, — сказал он, — которое не так просто обсудить с «этим парнем Филипсом».

— Что вы от него хотите? — спросил Волтерсом.

— Нам нужно организовать показательный сбор средств на всех филипсовских заводах.

Волтерсом нахмурился.

— Если вы это сделаете, то добьетесь такой ненависти во всем Эйндховене, что одним прекрасным утром проснетесь с ножом в спине. Я не смогу гарантировать вашу безопасность. Знаете, южане порой очень импульсивны.

Меркель отказался от своей идеи, и насильственные сборы средств остались за воротами «Филипса».

Организация Волтерсома причиняла нам беспокойство, но дело облегчалось тем, что оккупационные власти были не в состоянии форсировать ее деятельность. Этому способствовала FOEGIN — Федерация промышленников-электронщиков, созданная еще до войны. В ней работали люди, привыкшие к сотрудничеству. FOEGIN в полном составе перешла в только что сформированную организацию промышленников — с тем результатом, что в целом мало что изменилось. Всего в организации было около сорока человек, и самым злободневным пунктом в повестке дня всегда было распределение все более скудных сырьевых материалов.

Сотрудничество шло так гладко, что мы умудрялись не позволять немцам вмешиваться в наши дела. Из всех членов FOEGIN был только один, кому мы не вполне доверяли. В целом же во всей этом невеселой ситуации был тот положительный момент, что мы хорошо узнали своих коллег и могли помогать друг другу.

Первая зима оккупации. В стране решительно всего не хватало, так что сбыт проблемы не представлял. Но поскольку выезд за границу был событием исключительным, я много времени проводил с семьей в «Лаке». Мы были счастливы вместе — насколько это получалось в условиях оккупации. Особенно вспоминаются наши воскресные утра. Я читал детям детскую Библию. Под звуки маленького домашнего органа, который мы с Сильвией подарили друг другу на годовщину свадьбы, мы пели гимны, выбирая такие, которые могли быть применимы к нашему положению, подобно гимну XVI века, написанному во время войны с испанцами:

Благословенна земля,Которой покровительствует Господь;Если враг окружает, сея вокруг смерть и огонь,То, посягая на мысль, он обречен пасть.

Это было для нас таким утешением! Потом кто-нибудь из домашних произносил короткую молитву. И, укрепившись духом, мы могли противостоять трудностям наступающей недели.