Формула власти

– Ефим, ты что здесь стоишь, заблудился? – спросил его Городовиков, подходя и подавая руку. – Здорово, контрразведка! Мы с тобой сегодня вроде еще не виделись? Что стоишь? Не знаешь, как в отдел излучающих приборов пройти? В этот тупик многие почему-то забредают… Пойдем, покажу короткую дорогу! Ты, как после вчерашнего?

– Нормально. Ты сам-то не утомился?

– Когда армия наступает, армия не устает! – ответил неутомимый прапорщик запаса.

Лица и имена большинства научных сотрудников, присутствующих при той беседе, изгладились из памяти Ефима Мимикьянова. А вот лицо Викула Контрибутова, внимательно слушающего дискутирующих мэтров, ему запомнилось.

22. Неожиданное предложение

Близость контрибутовского дома ощущалась еще до того, как он показался из-за угла.

В его дворе росла, поднимаясь высоко над крышей, желтоствольная сибирская сосна. Ее тревожный хвойный аромат тяжелой глицериновой волной далеко растекался по окрестным улочкам.

Крашеный вагонным суриком фасад контрибутовского дома выходил прямо на узкий асфальтовый тротуар.

Ставни трех его окон были закрыты.

Это означало, что хозяина в доме, скорее всего, не было. Возможно, с самого утра или даже предыдущего вечера.

Все же Ефим подергал железное кольцо на калитке, сильно постучал им по доскам. Никто на его стук не отозвался.

Майор задумался.

Только долго раздумывать ему не пришлось.

– Господин Контрибутов? Викул Андреевич? – услышал он привет-ливый мужской голос.

Ефим обернулся.

Со стороны поворота к нему направлялись четверо мужчин в пиджаках и галстуках. Это были те люди, которых он видел у дома доктора Горынина.

За их спинами стоял большой серебристый внедорожник.

«Как это я его не услышал? – удивился майор. – Двигатель, наверное, хорошо отрегулирован, работает тихо.»

От приближающейся группы мужчин отделился невысокий полноватый человек со здоровым розовым лицом и отливающими полированной сталью волосами. Несмотря на седую голову, был он совсем не стар. Может быть, лишь немного старше Мимикьянова.

– Викул Андреевич? – улыбаясь, повторил седой розоволицый человек.

Майор Мимикьянов изобразил на лице гримасу, которая с равным успехом могла означать и «Да, вы что, с ума сошли? Какой же я Контрибутов?», так и «Ну, разумеется, а кто же еще!»

– Хорошо, что мы вас встретили!.. – улыбаясь так, что под глазами вспухли аккуратные мешочки, произнес подошедший. – Мы ведь целый день вас ищем! Ну, наконец, нашли! Здравствуйте, Викул Андреевич!

Продолжая демонстрировать безупречные керамические зубы, он подал Ефиму руку.

– Добрый вечер! – пожал Мимикьянов маленькую мягкую ладонь. – С кем имею честь?

– Разрешите представиться. Денис Сергеевич Баликов – начальник отдела стратегического развития корпорации «Излучающие приборы». А это – мои сотрудники. – указал он рукой на остановившихся в нескольких шагах за его спиной хорошо одетых мужчин.

– Вы из Новосибирска?

– Из Москвы.

– О! – уважительно протянул майор. – Очень приятно. Чем обязан?

– Вот, что значит – научный склад мышления! Сразу быка – за рога! – снова засмеялся Денис Сергеевич. – Ну и правильно! Я и сам такой! У меня есть конкретное предложение. Давайте прямо сейчас подъедем в одно уютное местечко, совсем недалеко отсюда… Вы его, разумеется, знаете… Ресторан «Дагомыс» называется… Там обо всем и поговорим. Как вы на это смотрите, Викул Андреевич?

– Почему не поговорить. – пожал плечами майор.

– Тогда прошу вас в машину! – вытянул руку в сторону внедорожника Денис Сергеевич.

В Колосовке – все близко. Через три минуты они подъезжали к зданию Института. Его неровный черный силуэт с двумя башнями по краям отчетливо рисовался на фоне нежно-зеленого заката. В такое время он больше всего напоминал грозный средневековый замок.

Они вошли в ресторан, бывший некогда большим актовым залом института. Людей в нем, как и почти всегда, было немного.

В зале звучала музыка.

На маленькой эстраде за вытянутым, как корабль, роялем сидела маленькая сухая старушка. Трудно было понять, как ей удавалось извлекать из этого могучего инструмента такие сильные звуки. Рояль рокотал и плескался, как океанский прибой.

А у края сцены перед микрофоном стояла местная ресторанная дива – Ева. В обычное время – преподавательница музыки Ева Станиславовна Туровская. На ней было длинное, до пола бархатное платье вишневого цвета. При малейшем колебании казалось, что по нему, расталкивая остывающий темный пепел, бегут длинные огненные струйки. Пшеничная корона волос делала ее выше и придавала царственный вид.

Сложив ладони на груди, преподавательница музыки низким контральто выводила слова жестокого романса.

Окрасился месяц багрянцем,И волны бушуют у скал,Поедем, красотка, кататься,Давно я тебя поджидал…

– Прошу, Викул Андреевич! – радушным жестом хозяина указал Денис Сергеевич на стоящий недалеко от эстрады стол.

Сотрудники Баликова устроились неподолеку.