Форсайт

– Летающие существа должны быть легкими, – сказал Миша. У него по лицу пошли красные пятна. – Они не могут быть тяжелыми!

Я подумал, что существа размером с человека и с размахом крыльев в три-четыре метра вообще не могут летать. Тем более часами, не спускаясь вниз, помахивая крыльями лениво, будто приличия ради. Но говорить вслух не стал.

Миша это и сам понимал, он умный мальчик.

Дверь вздрогнула. Ее несколько раз рванули наружу, потом принялись долбить внутрь. Дверь восприняла это как-то спокойно, подрагивала, но держалась крепко.

– Как в кошмарном сне, – прокомментировала Саша. – Они ведь точно к нам пришли!

Грохот на крыше прекратился. Через несколько мгновений и дверь перестали дергать.

Если бы я страдал оптимизмом, то решил бы, что небесные взломщики сдались и отступили. Но в форсайте нет поводов для оптимизма.

Несколько минут мы простояли, сжимая оружие. Вокруг царила тишина. Потом мы услышали голос – человеческий, отчаянный, срывающийся на визг. Кажется, женский и немолодой.

– Пустите! Пустите! Я не смотрела в зеркала! Я ничего не делала! Пустите!

Голос приближался. То срывался на визг, то переходил в невнятное бормотание, то начинал выкрикивать свое «пустите».

– Ах вы ж суки… – прошептала Лена. Крутанула колеса, развернув ко мне коляску.

Я смотрел на нее и не знал, что сказать.

– Нет… – Лена помотала головой. – Нет, мы не выйдем. Мы же не выйдем, ребята?

Голос теперь раздавался у самой двери. Потом резко стих, будто кричавшей зажали рот.

А потом в дверь постучали.

Вежливо и негромко, словно одним пальцем.

Тук-тук-тук.

Пауза.

Тук-тук-тук.

– Убирайтесь, мы не станем выходить! – крикнула Лена.

Снова короткая пауза.

Потом женщина снова закричала. Истошно, пронзительно. Крик удалялся…

А потом очень быстро стал нарастать – и рядом с дверью что-то тяжело и влажно упало.

Крик прекратился.

Лена закрыла рот руками, по лицу у нее текли слезы.

– Она бы к нам не вышла, – сказала Сашка жестко. – Лена, она бы не вышла. И мы не должны.

Миша стоял, пулемет в его руках подрагивал, но он молчал.

Потом вдалеке снова раздался крик. Тоненький, будто кричала девчонка.

– Суки… – прошептал Миша. Повернулся ко мне: – Никита, они Нюру тащат. Ее голос!

– Нюра – это та, что чуть не съела Никиту? – уточнила Сашка.

– Она ночью не в себе, – ответил Миша. Умоляюще посмотрел на меня. – Никита!

Я думал. Молчал и думал.

Миша вдруг молча отстегнул от пулемета здоровенный круглый магазин. Перегнулся через прилавок, достал оттуда какую-то явно тяжелую коробку в грязном бежевом подсумке.

И стал закреплять ее вместо магазина.

На тренировке такой штуки я не видел, но это явно была какая-то разновидность магазина… только вмещала раза в два или три больше патронов.

Я сглотнул вставший в горле комок, попытался сосредоточиться.

Летающие твари пришли за нами, тут никаких сомнений не было. Что именно вызвало их ярость – наша экспедиция к краю купола или то, что вместе сошлись четыре форсайтника, не так важно.

Зато мы узнали поразительные вещи.

Стражи умеют управлять облачным покровом, опускать его до самой земли.

Стражи спешат, значит, тьма пришла ненадолго, облака снова поднимутся, а твари не могут отдаляться от них.

Стражи понимают, что такое видеокамера, умеют стучать в двери, разбираются в человеческой психологии и давят на нашу жалость к безвинным людям.

– Михаил их расстреливал из пулемета, – сказал я. – Они вроде как дохли.

– Их там десятки. – Лена нахмурилась. – Нельзя выходить!

– Послушайте. – Я посмотрел на нее, потом на Сашку. – Девчонки… если бы все было так просто. Вы же понимаете, стражи – разумные существа! И они контролируют облака! Девчонки, мы наткнулись на тех, кто правит этим миром!

Сашка хмыкнула, но спорить не стала.

Тонкий голос прозвучал ближе. Нюра не кричала ничего членораздельного, только взвизгивала, будто перепуганная маленькая девочка.

– Я выйду, – сказал Миша. – Я ведь оживаю. Выскочу и постараюсь их расстрелять. А вы закройте дверь. Если отобьюсь, позову, чтобы открыли.

– Ну нафиг, – произнесла Сашка. Я вдруг заметил, что у нее во рту сигарета, в руках зажигалка, она щелкает ей, глубоко затягивается. – Никита дело говорит, эти твари важны, надо замочить пару и посмотреть, что они такое. Рассказать твоему дядьке, что узнаем.

Глянув на Лену, она сделала еще затяжку, выплюнула и растоптала сигарету. Решила:

– Пойду с Мишей. А вы держите оборону, следите, что будет.

– Без меня точно не справитесь, – сказала Лена и подкатилась к двери.

Миша еще раз посмотрел на меня.

Я перехватил автомат поудобнее. «Вал» вдруг показался каким-то неуклюжим, дурацким, игрушечным.

Почему я хожу в Мире После без оружия?

– Открывай, – сказал я Мише.

Он повернул ключ, снял засов. Взял свою дурынду наизготовку, будто герой древнего кинобоевика. И ударом ноги распахнул дверь.

Нет, все-таки там было не беспросветно темно. Глубочайший сумрак, но какой-то призрачный красный свет все-таки струился с неба, наполняя туманный воздух.

Впрочем, большей частью свет заслоняли роящиеся над нами стражи.