Фраер вору не товарищ!

— А ты думал, человека легко мочкануть? Легко в темноте из-за угла. А когда вот так, рядом с тобой. Я помню, одного уделал по молодости. Тесаком. Так потом неделю трясло. После этого вида крови не выношу.

Витек налил себе ещё бокал водки, хлопнул его, не закусывая.

— Да кровь, плевать! Что, я крови не видел! Да и Суря сволочью был, такого не жалко похоронить. Хреново будет, если менты на нас выйдут. Отбивайся потом!

— Если не наследили, то не выйдут. Ты там ни за что не хватался?

— Вроде нет.

— Ну и все! Там этот парень пальчики свои поналепил. На него и подумают. Он откинутый, значит, ствол нужен. Вот за ствол мента и кончил.

Витек похлопал по животу, прощупывая пистолет за поясом.

— Надо его куда-нибудь выбросить, Сергеич. А то засветится потом.

Махров отвернулся, выглянул в окно на улицу. Мимо окна деловито шныряли прохожие. Обычный будний послеполуденный день. Кто-то спешит по делу, кто-то просто прогуливается, одни отстают, другие догоняют. А кто-то уже отмучился — закончил свой земной путь. Вот здесь, рядом, только что. И как будто ничего не произошло. Он усмехнулся и посмотрел на «приемного сына».

— Придержи пока.

Глава 22

Чекунь вместе со своими парнями с утра толкался по разным точкам, где обитали бригады в перерывах между работой, и опрашивал знакомых боевиков, пытаясь выяснить хоть что-нибудь об ограблении квартиры своего шефа. Объехав с десяток кабаков и забегаловок, он так и не выяснил ничего, что могло навести на след организатора этой загадочной кражи, закончившейся полным провалом как для самого организатора, так и для хозяина квартиры.

По своему каналу — через одного из прикормленных оперативников, Груздю удалось узнать, что главные подозреваемые, сидящие сейчас в изоляторе управления внутренних дел, представляют собой довольно жалкое зрелище. Один — старый квартирный вор, давно ушедший на пенсию, другой — вокзальный воришка, таскающий женские сумочки — дурки. Было сразу ясно, что это люди совершенно случайные, непонятно каким образом проникнувшие в охраняемую квартиру, и только по какому-то чудесному вдохновению сумевшие откупорить сейф. Очевидно, что за этими двумя бедолагами стоял какой-то крупный вор, прекрасно осведомленный как о сейфе, так и о его содержимом. Почему этот вор нанял двух таких недотеп, дело десятое. Наверное, были на то причины. Как удалось выяснить, вроде бы он уходил ночью на «опеле» от гаишников и ментов. Именно по тому, что он все же ушел, можно судить, что этот вор имел отработанную систему отхода, а значит, готовился основательно.

Часам к двум Чекунь завалился в один из пивных баров, чтобы пропустить кружечку и передохнуть с дороги. За одним из столиков он увидел знакомого кореша по кличке Серый, одного из бывших бригадиров Чулима, отправленного на тот свет с легкой руки Боксера. Тот сидел со своими братками и накачивался чешским пивом, которое толстый хмурый армянин шипящей струей цедил в пол-литровые кружки.

— Здорово… — устало сказал Чекунь, схватил стул от соседнего столика, и плюхнулся на него, чуть не раздавив тонкие пластиковые ножки.

— Как жизнь? — Серый пододвинул ему кружку с пеной до краев.

Чекунь оторвал её от стола и высосал чуть ли не половину тремя большими глотками. Поставил кружку обратно, вытер губы ладонью, сказал, поморщившись:

— Хреново! Слыхал, нет? Хату Груздя ломанули и ящик вскрыли. Все бабки унесли и папку с документами.

— Кто? — изумленно вытаращился Серый.

— Кто… — Чекунь ещё раз приложился к кружке. — Вот я мотаюсь, как дурак, с утра. Пытаюсь узнать, может, кто чего знает. Ты не знаешь?

— Не-а, — покачал головой Серый. — Я не брал. А что, на много накололи?

— Да все, что в ящике было! Кусков сто баксов и записюльки валеркины. Теперь вся эта бухгалтерия, знаешь, где?

— Где?

— В ментовке! Понял? Какие-то раздолбаи влезли и все ментам отдали. Бабки, хрен с ними, хотя и жалко! Главное, теперь дело могут завести. Говорил я ему, на кой ты все записываешь? А он: «Я — бизнесмен! Я — бизнесмен!»

Чекунь огорченно припал к кружке и влил в себя остатки пива. Бухнул пустой кружкой по столику, вытер губы, опустил буйную голову на грудь.

Серый начал что-то вспоминать, но осовевшие от пива мозги работали, видно, не ахти как.

— Знаешь, у кого спроси? — наконец выдавил он. — У Твердого. Я с ним тут как-то встретился на разводных путях. Он мне скинул про свои дела. Говорит, на днях в ресторане с Бурым сидел. Слушай, говорит, там и телки! Стройные, грудастые! Знаешь ресторан возле вокзала? То ли «Ночные фонари», то ли «Фонарные столбы» называется.

— Ну, так что Бурый-то? — остановил его поток восклицаний Чекунь.

— Как что? Бурый ему с Боксером чуть нож к горлу не приставили: «Расскажи про Груздя». Ну, он спьяну им чего-то наболтал про него. Говорит, они ему телку пообещали, но потом обломилось.

Чекунь вынул из кармана сотню, бросил на стол, улыбнулся.

— Добавьте себе ещё по литру, ребята! За мое здоровье. И за фиаско Твердого…