«Фрам» в полярном море

В конце концов я все-таки нашел переправу, но, когда после большого обхода подвел к этому месту караван, характер льда успел измениться. Я не рискнул начать переправу и снова пустился на поиски более удобного места. Я шел долго, дольше, чем долго, буквально без конца; эта несносная полынья с битым льдом широкою водною улицей издевательски тянулась между высокими стенами из ледяных глыб. Во многих местах в эти глыбы вмерзли комочки ила. В одном месте большая льдина, стоймя вывернутая сжатием, была темно-коричневого цвета, но, находясь недостаточно близко, я не мог установить, следует ли приписать эту окраску наносному илу или микроскопической морской фауне. Торосы с обеих сторон были довольно высоки, не меньше, пожалуй, 25 футов (7,6 м). Здесь представился хороший случай понаблюдать, как мощные торосистые нагромождения раскалываются в нескольких направлениях и плавучие морские льды принимают форму айсбергов с крутыми, обрывистыми краями. Мне не раз приходилось во время этой экспедиции видеть высокие ледяные поля с подобными отвесными боками, похожие на покрытые снегом острова, – самые прекрасные образцы палеокристического льда[250], какие только можно пожелать[251]

.

В конце концов пришлось повернуть ни с чем. Досаднее всего было то, что к югу по ту сторону полыньи виднелся прекрасный гладкий лед, а ты вот стой тут и жди! Я уже готов был с этим примириться, как вдруг, возвращаясь обратно, обнаружил неподалеку от места стоянки сравнительно хороший переход. Стали перебираться; под ногами происходило сжатие, лед коробило и выжимало кверху. Было уже 6 ч утра, но мы еще немного прошли по великолепным гладким ледяным полям. Собаки, которых не кормили почти двое суток, сильно устали. Во время этого перехода мы, к немалому нашему изумлению, наткнулись на громадный ствол дерева, торчавший наклонно изо льда. Это, насколько я мог рассмотреть, сибирская лиственица, по-видимому выдвинутая на поверхность льда сжатием много лет тому назад. Сколько дров, и чудесных дров! Их хватило бы нам надолго для приготовления обедов, если можно было бы взять дерево с собой, но оно слишком тяжело. И мы удовольствовались тем, что вырезали на нем наши инициалыF. N. и H. I. и градусы широты: 85°30 n. br.

Перед нами снова простор чудесных ледяных полей, по которым так хорошо продвигаться. Сейчас трогаемся в путь. Настоящий праздник – скользить на лыжах, зная, что с каждым шагом приближаешься к земле и дому. К дому!.. Да, это праздник! Мысли, обгоняя тебя, неудержимо несутся к югу, туда, где все так прекрасно.

Время: 6 ч утра; температура -30 °C».

«Понедельник, 22 апреля.

Если в предыдущие дни мы двигались неплохо, то вчера превзошли самих себя. Я думаю, мы сделали не меньше 5 миль, но для большей верности положу за последние два дня вместе 8 миль. Собаки начинают теперь выдыхаться и, когда время клонится к остановке на ночлег, еле плетутся. Они с нетерпением ждут кормежки и с жадностью хватают сырое собачье мясо. Стоит кинуть им теплый, еще дымящийся кусок собачины с кожей и шерстью, как они накидываются на него, словно волки. Только Квик и Детеныш не дотрагиваются до парного мяса, но мерзлое и они глотают с жадностью. В 12 ч ночи: – 33,3 °C».

«Пятница, 26 апреля. – 31,5 °C (минимальная температура -35,7 °C). Вчера я был немало удивлен, увидав внезапно на снегу звериные следы. Это песец, и шел он приблизительно с ЗЮЗ на СВ. Следы совсем свежие. Какой черт, однако, занес песца сюда в ледяную пустыню? Зачем? Пищу себе он все-таки какую-то нашел; об этом говорят оставленные им, хотя и не особенно обильные экскременты. Нет ли поблизости земли? Невольно я огляделся вокруг. Видимость вчера целый день была плохая, и мы вполне могли, находясь близко от земли, ее не видеть. Впрочем, столь же вероятно предположение, что песец пробирался по следам медведя. Как бы то ни было, одно очевидно: теплокровное млекопитающее под 85° северной широты. Не успели мы пройти чуть дальше, как встретили еще песцовый след. Он шел приблизительно в том же направлении, как и первый, и следовал вдоль полыньи, которая нас задержала и у которой мы принуждены были расположиться лагерем. Непостижимо! Чем могут питаться эти животные здесь на льду?! Быть может, они ловят в открытых полыньях каких-либо ракообразных и т. п. Но что заставляет их покидать берег и забираться сюда? Вот это больше всего меня удивляет[252]

. Заблудились они, что ли? Сомнительно. Я с нетерпением ожидаю, не наткнемся ли мы сегодня и на медвежий след. Бесспорно, это было бы замечательно и свидетельствовало бы о том, что мы приближаемся к обитаемым местам.

Ничего, кроме льда!

Рисунок