«Фрам» в полярном море

Поместив собак в безопасное место, я обошел вокруг «Фрама», чтобы посмотреть, не случилось ли еще чего-нибудь неприятного. Лед дал трещину вдоль судна у носа с правого борта; из этой-то трещины и потекла вода, она обошла корму, вдоль левого борта, где лед под тяжестью безостановочно двигающегося на нас ледяного вала все больше прогибался. Трещина прошла как раз под кузнечным горном, которому теперь угрожала явная опасность. Мы поставили его на нарты и перевезли к Великому бугру с правого борта. Туда же были свезены одиннадцать ящиков с пеммиканом, ящики с собачьими сухарями и девятнадцать ящиков с хлебом. Итак, у нас образовался настоящий склад, находившийся как будто в полной безопасности, так как, по-моему, лед в этом месте такой мощный, что вряд ли его может взломать. Ребята наши сразу оживились, забегали. Мы перенесли туда же четыре цистерны с керосином. Затем вытащили из трюма и поставили в полной готовности на палубе еще часть нашего продовольствия, которого, по расчетам, должно было хватить на двести дней: двадцать один ящик хлеба, большой запас пеммикана, муку, шоколад, масло, овсяную муку, экстракты супов и т. д. Кроме того, были приготовлены палатки, аппараты для варки пищи и другие предметы. Теперь наверху все было в порядке, и мы могли спать спокойно. Было, однако, далеко за полночь, когда мы покончили с этой работой. В сущности, я думаю, что это ложная тревога и нам не придется воспользоваться приготовленным, по крайней мере теперь. Но все же нужно быть наготове на случай чего-нибудь непредвиденного. Вахтенный получил приказание следить за собаками на льду, наблюдать за состоянием льда и разбудить всех немедленно, если появятся новые трещины под ящиками или снова начнется сжатие. Лучше разбудить пораньше, чем слишком поздно.

В то время как я сижу здесь и пишу, явственно слышен треск и грохот льда. Сжатие, очевидно, продолжается. Экипаж, однако, в наилучшем настроении. Впечатление такое, что молодцы наши считают эту тревогу приятным развлечением в нашей однообразной жизни. Ну, довольно, уже половина второго, надо ложиться; я устал, и одному небу известно, когда еще меня разбудят».

«Пятница, 4 января.

Ночью лед оставался спокойным.

8 течение дня, однако, через известные промежутки времени повторялись слабые толчки и треск. Вечером, начиная с 9 ч, напор проявлялся урывками; временами сжатие ослабевало на некоторое время, потом также внезапно возобновлялось с обычным грохотом, который то разрастался, то ослабевал или даже замирал, то снова нарастал. Тем временем ледяная гряда подымалась все выше и выше и неуклонно двигалась на нас – медленно, когда сжатие ослабевало, и быстрее, когда грохот усиливался. Движение ее заметно на глаз, и теперь в 1 ч ночи расстояние уже не так велико– каких-нибудь полтора метра до края снежного сугроба у левого нашего борта. А от сугроба до стенки судна тоже не больше двух метров. Это расстояние гряда скоро пройдет и тогда доберется до нас. Лед продолжает колоться, и льдина, на которой мы сидим, сильно уменьшается и с левого и с правого борта, некоторые трещины доходят до самых стенок «Фрама». Под тяжестью ледяной гряды лед с левого борта прогибается, и «Фрам» все сильнее кренится на ту сторону. Новая вода проступает на поверхности молодого льда, образовавшегося из воды, выступившей вчера. Это медленное потопление, право, медленно, но верно надвигается проклятая гряда и, кажется, уже предвкушает удовольствие – обрушиться на борт и релинги судна. Если только «Фрам» счастливо высвободится из тяжелого льда, в который он вмерз, он спасется, тогда я за него не боюсь, какой бы опасной ни казалась ледяная гряда. Но может случиться, что столкновение произойдет, прежде чем судно освободится.

Я пошел взглянуть на гряду поближе. Да, она движется медленно, но верно. Осмотрел трещины, как они образуются и растут вокруг корабля, послушал, как под ногами хрустит и потрескивает лед. Желание ложиться спать у меня пропало; подожду, пока «Фрам» совершенно освободится. Сижу и скучаю. Снова началось сжатие, и снаружи несется грохот. Я знаю, что ледяная гряда безостановочно приближается. Удивительное сжатие, которое никак не желает кончиться! Делать нам, кажется, больше нечего, – все у нас готово на случай, если потребуется покинуть судно. Сегодня мы достали и разложили по индивидуальным мешкам одежду и обувь.

Сейчас уже больше 1 ч ночи, и, конечно, самое благоразумное пойти и лечь. Вахтенные получили приказание разбудить меня немедленно, если только ледяная гряда подойдет вплотную к «Фраму». Хорошо, что снова взошла луна, можно, по крайней мере, что-нибудь разглядеть во всем этом хаосе. Позавчера луна в первый раз показалась над горизонтом и светила недолго; сегодня светит круглые сутки. Весьма благоприятный порядок вещей.

Ну, ладно, уже два часа, надо все-таки соснуть. Слышу, что сжатие снова усиливается».