Франческа, строптивая невеста

– Но ведь это наша земля, – возразила Франческа. – Король Людовик XI недавно унаследовал и укрепил провинцию Анжу, присоединил также Мэн и Прованс. Не забывайте, что его жена родом из Савойи. Захват герцогства Террено Боскозо обеспечит французам легкий доступ к границам итальянских государств. Если Франция начнет наступление с севера и запада, то Милан сразу почувствует опасность и начнет движение с юга, чтобы не допустить приближения угрозы. В результате наше герцогство окажется в тисках неприятелей и может погибнуть.

– Мы верим в милость Бога, ведь мы никогда не угрожали своим соседям, – покачал головой герцог Тит и посмотрел на сына: – Ну а что думаешь по этому поводу ты, мой мальчик?

– Полностью с тобой согласен, отец, – ответил Рафаэлло, к огромному огорчению жены.

– На дворе уже осень, – успокоил свекор. – Зима не заставит себя ждать, а зимой никто не воюет.

Франческе пришлось смириться с беззаботностью мужчин, однако в глубине души она продолжала волноваться: жизнь во Флоренции научила принимать во внимание и уроки истории, и политические маневры. Однако свекор был прав в одном: войны редко начинались зимой.

Дни становились все короче, с севера задули холодные ветры, и молодая герцогиня вспомнила приключения минувшей зимы. Алонза скорее всего давно вернулась в лесную гостиницу, да и охотники уже потянулись к теплу и сытной еде. Интересно, удалось ли хозяйке найти подходящую помощницу? Франческе очень хотелось предложить мужу навестить приют и его добрую, заботливую хранительницу, однако она боялась возбудить подозрения относительно Карло. И все же в глубине ее души теплилась искра интереса к охотнику, который на короткое время стал почти любовником.

Настало Рождество, а это означало, что они с Рафаэлло женаты уже полгода. Франческа тревожилась: никаких признаков беременности до сих пор не появилось. В замок ненадолго приехал Валиант и гордо сообщил, что Луиза подарила ему одного ребенка и уже ждет второго. Даже несчастная Аселин дю Барри понесла сразу после похищения и надругательства. Матушка родила семерых здоровых детей – случай достаточно редкий. А вот она, судя по всему, оказалась неспособной к зачатию. Чувство вины не давало покоя: не секрет, что одним из достоинств ее как невесты считалась плодовитость Орианны. Но что, если она бесплодна? Немыслимо! Франческа поделилась сомнениями с Терцей.

– Вы же недавно вышли замуж, – успокоила верная горничная. – К тому же старому герцогу потребовалось десять лет, чтобы родить единственного ребенка. В отсутствии детей всегда винят женщину, но ведь бесплодным может оказаться семя мужа!

Слова Терцы, однако, принесли мало утешения. Франческа твердо знала, что обязана произвести на свет наследника Террено Боскозо, а потому неспособность к зачатию не только огорчала, но и раздражала.

Зима заявила о своих правах и оказалась на редкость суровой. С севера постоянно дул ледяной ветер. Снег шел каждый день, и скоро все вокруг покрылось белой пеленой: горы над замком, крыши башен, город. Работники непрестанно чистили двор, чтобы можно было пройти на конюшню и накормить лошадей. Когда ночью замерзли две курицы, всю домашнюю птицу перевели в кухню.

Все в замке страдали от холода, сопели и чихали. Согреться было нелегко, и вдруг старый герцог начал кашлять. Поначалу он крепился, однако недомогание не проходило. Кашель все усиливался, становясь глубже, и уже приносил больному страдания. Франческа лечила свекра всеми доступными средствами: поила горячим бульоном, растирала грудь смесью гусиного жира и перечной мяты. Постоянно следила, чтобы он одевался теплее, а когда у старика хватало сил посидеть в зале, укутывала его меховым пледом.

Однако, несмотря на заботу, старый герцог слабел на глазах. Стал непривычно тихим, утратил интерес к жизни и аппетит. Пришел день, когда Франческе не удалось уговорить его проглотить даже горячее вино с настоем трав, чтобы хоть ненадолго облегчить кашель. Синьор Тит похудел и утратил остаток сил.

– Он умирает, – сказала Франческа Рафаэлло. – Я больше ничего не могу сделать, мой господин.

Молодой герцог угрюмо кивнул. Он и сам все видел и понимал, а сожалел лишь об одном: отец так и не увидел внука.

– Как по-твоему, сколько он еще протянет? – грустно спросил Рафаэлло. – Если доживет до весны, то, может быть, на солнце окрепнет.

Франческа покачала головой.

– Терца говорит, что конец может настать в любой момент. Батюшка очень слаб, а до весны еще целых два месяца. Простите, мой господин. Я сделала все, что могла.

– Знаю, – ответил Рафаэлло и посмотрел полными слез глазами.

Взгляды встретились, и в этот миг Франческу пронзило поразительное ощущение. Удивительные глаза – зеленые с золотыми искрами – что-то напомнили, вот только она не поняла, что именно. Прогнав странное чувство, она крепко обняла мужа и попыталась успокоить.

– И все же мы постараемся помочь отцу. Вдруг случится чудо?