Франсиско де Миранда и борьба за независимость испанской Америки.

Находясь в тюрьме, трудно беспристрастно судить о событиях, происходящих за ее стенами, тем более судить о действиях людей, по воле которых ты очутился за решеткой. Миранда в этом отношении не был исключением из общего правила. Он не разбирался в социальной природе происходивших политических явлений, он не понимал, что диктатура якобинцев была в интересах революции, широких масс трудящихся. Он, как и многие другие жирондисты, считал якобинцев выразителями настроений «черни», жестокими и кровожадными демагогами, способствовавшими анархии. Трудно осуждать за это Миранду, ведь в конце концов все незаслуженные и необоснованные обвинения против него исходили от якобинцев.

Якобинский блок был неоднороден. Сторонники Робеспьера стремились к установлению демократической республики и к полной ликвидации феодальных отношений в деревне, они рассчитывали наделить часть бедняков собственностью. «Умеренные» во главе с Дантоном выступали за компромисс с крупной буржуазией. Наконец, «бешеные», которых возглавляли руководители Парижской коммуны Шометт и Эбер, требовали более решительных мер против эксплуататорских классов и больше прав плебейским слоям населения. К ним примыкали революционеры различных национальностей во главе с офранцузившимся немцем Клоотцем, требовавшие, чтобы Франция продолжала революционную войну до полного освобождения Европы от пут феодализма.

Робеспьер выступил против тех и других. В марте 1793 г. вожди «бешеных», призвавшие народ к восстанию, были арестованы и казнены, причем Клоотц был объявлен иностранным агентом. Такие же обвинения были сделаны и против «умеренных», руководители которых Дантон, Демулен и другие были гильотинированы 5 апреля. Эта расправа временно укрепила якобинскую диктатуру. Под ее. руководством французский народ стойко защищался от наступавших на Францию со всех сторон чужеземных армий. Впоследствии, однако, сказались отрицательные последствия нарушения революционного единства в якобинском лагере: многие сторонники крайних и умеренных перешли в стан врагов Робеспьера, возглавляемый представителями «новой буржуазии», считавшей диктатуру якобинцев препятствием для своих спекуляций и афер.

9 термидора по новому революционному календарю, или 27 июля 1794 г. по старому, противники якобинцев объединились и свергли Робеспьера. Теперь настал черед якобинских вождей свести знакомство с адским изобретением доктора Гильотена. К власти пришла крупная буржуазия, мечтавшая обуздать плебейские массы города и деревни.

Из тюрем стали выходить оставшиеся в живых противники Робеспьера. Миранда ожидал, что он будет освобожден одним из первых. Однако этого не произошло. Среди термидорианцев у него не было близких людей. Уже вышли на свободу все его друзья по заключению, а он все еще продолжал томиться в одном из казематов тюрьмы Ла-Форс.

Миранда вновь берется за перо. Он пишет одно послание за другим — в Конвент, в Комитет общественного спасения. Он возмущается, негодует, требует, чтобы его немедленно выпустили на свободу, наконец угрожает: его продолжающееся заключение в тюрьме принесет огромный вред республике, покроет ее позором, обесчестит ее руководителей. Но все напрасно...

Только 17 января Конвент постановляет выпустить Миранду на свободу. В тот же день он покидает тюрьму, в которой просидел 19 месяцев. Но это не в счет, ведь он сохранил жизнь. Он просто чудом избежал гильотины, нож которой отсекал головы не только врагам революции, но и многим ее сторонникам.

Некоторые данные позволяют предположить, что Миранда обязан был своей жизнью генеральному прокурору революционного трибунала Фукье-Тинвиллю, который продолжал выполнять свои функции и в период диктатуры якобинцев. Фукье-Тинвилль знал о невиновности Миранды; кроме того, он чувствовал личную симпатию к креолу. Поэтому он насколько мог затягивал вызов Миранды в революционный трибунал, что означало бы для последнего только одно — встречу с гильотиной.

И вновь встает вопрос: что делать? Политическое положение — весьма туманное. Якобинцы разгромлены, но не уничтожены, у них еще много друзей в Конвенте, в правительственных учреждениях, их авторитет высок

Среди плебейских масс. Подняли голову и остатки жирондистов. Легитимисты, клерикалы, генералы — все конспирируют, надеясь пробраться к власти. Возникают самые странные альянсы, в которые входят революционеры и реакционеры. Вчерашние враги превращаются в друзей только для того, чтобы на следующий день предать друг друга.

В это смутное время Миранда становится центром притяжения для многих честолюбивых политиканов, претендующих на власть, но не располагающих для этого ни силой, ни авторитетом. Водоворот событий втягивает Миранду в эту опасную игру, которая может привести его скорей на эшафот, чем к власти.

Миранда потребовал от правительства уплатить ему жалованье за месяцы тюремного заключения и возместить другие убытки. Предъявленный Мирандой счет превышал 42 тыс. ливров. Он получил только 16 тыс., но и этого было достаточно, чтобы нанять приличный дом, слуг, обзавестись собственным выездом.