Франсиско Франко и его время

7 ноября 1969 г. посол Испании в Дании отправил новому министру иностранных дел статью Э. Штеймица, лучшего, по его мнению, датского международного комментатора, опубликованную в «Berlinske Aftenabas»: «Новый человек во внешней политике Испании Лопес Браво представляет новые тенденции и новый социальный класс». По мнению обозревателя, новый кабинет — это «результат революции сверху». К чему причастны и Соединенные Штаты: на протяжении последних двух месяцев перед столь радикальной сменой кабинета Вашингтон, хотя и неофициально, оказывал поддержку технократам из «Опус деи», которые сейчас доминируют в правительстве. Посол США в Мадриде Роберт Хилл много раз встречался с Карреро Бланко.

Датский обозреватель не без основания полагал, что Франко прислушивается больше к адмиралу Карреро Бланко и генералам, чем к дипломатам. Тем не менее возможной темой переговоров с Карреро Бланко могли стать и поиски нового министра иностранных дел, так как позиция Кастиэльи относительно военных баз не удовлетворяла Вашингтон.

«Новый сорокапятилетний министр иностранных дел — Лопес Браво, взгляды которого устремлены в будущее, а не в прошлое, как у старых политиков, которые не могут освободиться от теней гражданской войны. Лопес Браво — типичный технократ, очень энергичный и, как говорят те, кто его знал, обходительный и, что не менее интересно, — продукт среднего класса, обеспеченного и влиятельного, реально не существовавшего на протяжении тридцати лет в Испании, где были лишь очень богатые или бедные. Член «Опус деи» Лопес Браво, вне всякого сомнения, — стопроцентный «европеец» и в то же время у него очень хорошие отношения с Соединенными Штатами, которые он только за этот год посетил дважды. Во всяком случае, участие Браво в испанском правительстве — это проявление современного нового духа, заявленного новым испанским социумом» [509].

В том же духе высказался и корреспондент «Le Soir» от 31 октября 1969 г. Его статью «Генерал Франко поставил у власти технократов» переслало посольство Испании в Бельгии: «Новое правительство, которое знаменует победу „Опус деи“ над фалангой, поведет Мадрид по дороге атлантизма» [510].

Франко, которому несколько раз в неделю докладывали о наиболее значимых статьях в зарубежной прессе, был удовлетворен.

Часть VII

Сумерки жизни. Семья

В конце сентября 1970 г. Ричард Никсон, возвращаясь из Белграда после встречи с Иосипом Броз Тито, нанес визит Мадриду. Его, как и Эйзенхауэра одиннадцатью годами раньше, на всем протяжении пути от аэродрома Баррахас до стен посольства США приветствовали восторженные толпы. Но Франко, сидевший в открытой машине вместе с Никсоном, уже был не тот, по крайней мере, физически: он выглядел усталым и даже подремывал. Г. Киссинджер, сопровождавший Никсона, пришел к выводу, что Испания Франко — на пороге перемен. Но до радикальных перемен еще было далеко.

В феврале 1971 г. Вернон Уолтер, заместитель директора ЦРУ, посетил Мадрид. Уолтер был принят Франко, которого он нашел «старым и слабым, левая рука дрожала с такой силой, что он сдерживал ее другой рукой». Следуя указаниям Никсона, Уолтер в нарушение дипломатического этикета задал Франко прямой вопрос: «Что будет с Испанией после его смерти?» и получил столь же прямой ответ: «наследование трона Хуаном Карлосом пройдет спокойно, без нарушения общественного порядка» и «армия никогда не позволит, чтобы контроль над ситуацией выскользнул из ее рук». И на этот раз диктатор оказался провидцем. Его регрессирующее физическое состояние отнюдь не свидетельствовало о помутнении рассудка, как это нередко бывает с людьми пожилыми. На Уолтера произвело впечатление, что Франко со спокойствием, отстраненно говорил о переходе после его собственной смерти [511]. По воспоминаниям его близких, он, однако, был убежден, что у него еще есть время.

Его личный врач Хиль настаивал на строгом соблюдении режима, с чем Франко соглашался с большим трудом, постоянно ворча на своего «мучителя». Большое огорчение ему доставлял его вес, превышавший 90 кг, — и это, несмотря на диету, игру в теннис почти до 70 лет, а в гольф — до последних лет жизни, каждодневные прогулки верхом в окрестностях Эль Пардо. Он все острее чувствовал одиночество — Муньоса Гранде и Веги уже не было в мире живых. В эти дни, омраченные состоянием его здоровья, неизменную поддержку ему оказывала семья, хотя не все ее члены обладали равным влиянием на Франко, а иных он вообще вычеркнул из своей жизни.

Младшего брата давно уже не было в живых.

Жаркий июль 1936 г. застал Рамона Франко на дипломатическом посту в Вашингтоне. Получив известие о начале гражданской войны, он вернулся в Испанию, чтобы стать пилотом гидросамолета в рядах мятежников. 28 октября 1938 г. его самолет потерпел аварию, упав в Средиземное море.