Франция и Англия X-XIII веков. Становление монархии

Единственным средством сохранить корону в своей семье, которым располагали Капетинги, было еще при жизни обеспечить избрание и коронование своего наследника. В течение трех веков они имели сыновей и все время применяли систему соправительства до того момента, пока один из них, Филипп Август, сделавшись очень могущественным, совершенно правильно решил, что он может пренебречь этим. В этом отношении в 987 г. имелся прецедент: каролингский король Лотарь, не доверяя своему брату, сделал своим соправителем и заставил короновать в 979 г. сына своего Людовика V. И Гуго Капет, как только был избран и коронован, тотчас же с согласия вельмож разделил свой трон с сыном своим Робертом. Архиепископ Адальберон оказал при этом некоторое сопротивление. Пришлось искать помощи в походе, который Гуго собирался предпринять против испанских сарацин; как, в самом деле, не обеспечить, на случай несчастья, мирную передачу короны? И Роберт был коронован в день рождества этого же самого года, но мы не знаем, был ли он помазан; обряд совершился в Орлеанском соборе. Отец и сын царствовали совместно, без раздела земли или функций, и жили в полном согласии до тех пор, пока Гуго не воспротивился браку сына с Бертой. После смерти своего отца Роберт царствовал один около двадцати лет. После развода с Бертой его домашняя жизнь стала очень тревожной благодаря мрачной злобности его новой жены – Констанции. В эти жестокие времена мегеры были не редкостью, и эта мегера приводила домочадцев короля в ужас, производящий комическое впечатление. «Ах, разве можно не верить ей, когда она грозит злом!» – писал шартрский епископ Фульберт. Она потребовала коронования своего юного сына Гуго в 1017 г., не обращая внимания на возражения сеньоров, которые объявили, что не видят от этого никакой пользы. Сделавшись королем, Гуго не вынес дурного обращения матери и убежал; он жил грабежом и умер восемнадцати лет от роду. Тогда Роберт созвал баронов и епископов, чтобы вручить корону своему второму сыну – Генриху; но Констанция стояла за третьего, своего любимца. Преемство в порядке старшинства не было еще тогда правилом[11]

. Бароны и епископы были в затруднении: они предпочли бы, по разным причинам, воздержаться. Им казалось дурным «при жизни отца избирать короля»… Могущественный герцог Аквитанский, не желая ссориться ни с королем, ни с королевой, остался дома. Епископ Фульберт явился в курию и говорил в пользу старшего сына: и Генрих спустя год был коронован в Реймсе; Фульберт не осмелился присутствовать при коронации из страха перед королевой Констанцией. Она преследовала молодого короля своей ненавистью. После смерти Роберта Благочестивого она пыталась его низложить. Вот тогда-то и увидели, что предварительное коронование обеспечивало порядок. Генриху I удалось удержаться, и он не преминул короновать своего молодого сына Филиппа в 1059 г. Несмотря на волнения, которые после этого сопровождали почти каждое возведение на престол, соправительство обеспечило непрерывность династии.

Молодой король был сначала избран («designe»), затем торжественно коронован в церкви. Мы видим в протоколе 1059 г., что после «исповедания», прочитанного Филиппом, которое мы привели выше, реймсский архиепископ изложил права своей церкви избирать и помазывать на царство короля. Затем отец дал свое согласие, и архиепископ провозгласил избрание при кликах присутствующих. Наконец, он приступил к посвящению.

Когда отец умирал, молодой король заставлял короновать себя вторично. Впрочем, принятие короны происходило каждый раз, когда король созывал торжественное собрание курии, Curia coronata

, но помазание на царство производилось лишь один раз.

Так, коронование молодого «избранного» короля восстановило наследственность престола в пользу Капетингов: и в этом была их единственная политическая победа в течение XI в. Это было успехом одновременно и королевского рода, и монархического принципа, так как те из епископов и баронов, которые не были в ссоре с королем, не осмеливались уклониться от участия в церемонии. На один день оживали времена, о которых говорили поэты, когда бароны стекались в «милую Францию» к императору.

VIII. Двор

На практике не более, чем в теории, в повседневной жизни не более, чем в дни торжеств, первые Капетинги нисколько не стремились изменить каролингские традиции. Их двор представлял собой в уменьшенном и урезанном виде тот Дворец (Palais), идеальный порядок которого изобразил когда-то Гинкмар.