Француз

— Ваше Величество! Я прошу Вашей высочайшей милости распорядиться француза этого передать своим. Возможно, обменять на кого-то из наших. Его вина состоит только в том, что он честно исполнил свой долг.

Александр презрительно усмехнулся.

— Какое благородство, однако. А вы, часом, не состоите на тайной службе у нашего врага, ротмистр? Только не смейте лгать своему государю!

— Мне ничего не остается, — Ушаков вздрогнул, но ответил твердо, — кроме надежды на то, что мне поверят. Моя единственная вина в том, что я слишком тепло принял противника. Но что поделаешь? Прошлого не исправить, а в прошлом мы с ним были хорошими друзьями…

— Дружить с врагом — не велик почет, — строго заметил царь.

Желваки заиграли у ротмистра. Силясь сдержать эмоции, он опустил голову, уставившись на красивый паркет.

— Ваше Величество, я и мои солдаты честно сражались за Родину, за Вас, государь. Не раз под смертью ходили, чего только не видывали. Я проливал кровь в этой войне. Не знаю даже, цел ли мой дом в Москве. Мне как потомственному русскому дворянину не представляется преступлением проявленные благородство и уважение к противнику. Ведь и Вы, Ваше Величество… — ротмистр осекся на мгновение, поймав строгий взгляд самодержца Всероссийского, но отступать было поздно. Он уже знал, что после такой беседы дорога ему одна — на виселицу. — И Вы, Ваше Величество, — продолжил он с поклоном, максимально понизив голос, дабы гвардейцы не услышали ни звука, — и Вы ведь тоже дружили с Бонапартом. Так что же теперь и Вам надо отвечать за эту дружбу? А Россию и Вас я не предавал. Я жизнь готов отдать за царя, то есть за Вас, и за Отечество. Судите меня или казните, но унижать русского офицера подозрением в подлом предательстве не к лицу и государю.

Глава четырнадцатая

— Муж ваш, Ольга, находится в трюме, — невозмутимо ответил Антон, поглядывая на Роджера и высматривая автомат. — Нехорошо ему стало, вот он и решил отдохнуть. Ральф тоже там. Наверное, они скоро придут.

— Мужик нынче не тот пошел, слабый, — Ольга улыбнулась.

— Пираты!

Ральф вздрогнул, услышав отчаянный крик Роджера. Метрах в двухстах от катера он заметил корабль: по виду обычную прогулочную яхту с флайбриджем. Только на ней был установлен то ли пулемет, то ли пушка. Тут же краем глаза увидел, как Роджер целится туда из автомата.

— Стой, — крикнул он и одним прыжком преодолел почти всю палубу. — Не стреляйте. У нас их человек.

Роджер опустил автомат и бросил на Антона вопросительный взгляд.

— Кен, — выдохнул Антон, довольный тем, что капитан на их стороне. — Это Кен все подстроил. Мы раскусили его и связали, — он покосился на Ольгу. — Если дернется, Ральф ему мозги вышибет. Мы отобрали у него телефон, по которому он связывался с пиратами. На катере еще спутниковый маяк. Он так сказал… Но хрен знает, может, блефует. Давайте проверим, насколько Кен дорог этим уродам. Бритта, посмотрите за его супругой, очень прошу…

— С удовольствием, — ответила Бритта и придвинулась к девушке.

— Только подойди, — проговорила Ольга. — Я тебе сразу твои немецкие глаза выцарапаю. Гав!

— Антон, — Бритта растерялась, — я не понимаю, что она говорит. Но она еще и лает! Мне страшно.

Досадуя на то, что все приходится делать самому, Антон покачал головой.

— Ваш муж у нас в плену и он связан, — сообщил он Ольге, не отрывая взгляда от пиратского корабля. — Если не будете нам мешать, с ним ничего не случится. Если будете мешать, Ральф стукнет его дубинкой по голове.

— Он мне не муж, — сквозь зубы процедила Ольга и опустилась на палубу.

Сенсационное заявление Ольги не успело произвести впечатления на присутствующих, поскольку с пиратского судна послали в сторону катера длинную очередь из чего-то крупнокалиберного. Было видно, как пули подняли брызги воды с левого борта, раздался звонкий металлический звук.

— Эй! — послышался чей-то крик, усиленный громкоговорителем. — Никому не двигаться, мы скоро подойдем!

Мотор пиратской яхты взревел, и она, набирая скорость, уже заходила со стороны кормы к безжизненному катеру.

— We’ve got your man![37] — что есть мочи прокричал в ответ Роджер. — У нас ваш человек! Если приблизитесь еще хотя бы на десять футов, мы его пристрелим.

Рождеру пришлось повторить свое предупреждение еще несколько раз, пока пиратский шкипер, подошедший уже на очень близкое расстояние к дрейфующему судну, не прибрал обороты двигателя.

Видно было, как на флайбридже совещались несколько человек. Тем временем из трюма показался бледный Ральф.

— Er ist tot[38], — пробормотал он. — Кен мертв.

Лежащая ничком на палубе Бритта вздрогнула, вскочила на ноги и, подбежав к Ральфу, схватила его за ворот рубашки.

— Шайссе, Ральф! Ты убил его! Ты убил его! Но за что? Только потому, что тебе приказал Антон? Ты сошел с ума! Тебя будут судить. И я первая дам показания. И против тебя, и против всей вашей банды. Где полиция? Где полиция?!