Французский ангел в кармане

Гладышев кивнул. Он тщательно все проверил: деньги чистые. Георгий зря надеется, что сможет с этой стороны подцепить Дубровина.

– С этим все в порядке. Кредит брал, быстро вернул. Компьютеры. Несколько удачных операций на рынке. Потом линия эта, по производству минералки необыкновенной… Вода действительно классная, от многих болячек помогает, люди ее берут с удовольствием. Придраться не к чему.

– Черт! – Директор «Опала» стукнул кулаком по столу. Стаканы на тарелке громко зазвенели. Недопитая бутылка водки своего производства, мешки под глазами Георгия недвусмысленно говорили, чем он занимался всю ночь в своем шикарном кабинете.

Виктор хотел сказать шефу, что возлияниями делу не поможешь, но промолчал. Какое его дело, в конце концов? Его дело – предоставить Георгию интересующие его сведения, а не проводить душеспасительные беседы.

– Но есть что-то непонятное… – сказал он.

– Что? – встрепенулся Георгий. – Ты садись. Хочешь выпить?

– Не сейчас, – мягко отказался Гладышев. – Так вот: фирму «Антик», даже не столько фирму, сколько лично Дубровина, одолевают какие-то странные личности. Вид у них самый разнообразный, от монахов до всяких сумасшедших, типа колдунов, «контактеров со внеземными цивилизациями», полоумных баб, набитых деньгами… Чего они все от него хотят, понять невозможно.

– Ты что? – Георгий чуть протрезвел от такого сообщения. – Ты это серьезно?

– В том-то и дело, что да! Они ему непрерывно звонят, подкарауливают во дворе дома, у квартиры. Могут всю ночь просидеть на лестнице, пока господин Дубровин в бильярд играет или кутит в ночном заведении.

Георгий уставился на Виктора непонимающим взглядом:

– Он что, не может мер принять? Разогнать их?

– Ха! Легко сказать! Как их разгонишь? Они же сумасшедшие! Невменяемые! Ты им одно, а они тебе другое. Одержимые люди, фанатики. Самое страшное, что только может быть! С такими никогда ни о чем не договоришься, ничего не втолкуешь! У них своя жизнь, непохожая на нашу. Мы говорим на разных языках!

– Подожди… – Георгий налил себе немного водки, выпил. – А при чем здесь Дубровин?

– Так и я не пойму! Почему они именно к нему липнут? Он самый обычный парень, сравнительно молодой… ни в чем таком замечен не был. Раньше, во всяком случае. На учете в психушке не находится, я проверил, даже ни разу к психиатру не обращался. С экстрасенсами и колдунами всякими тоже никак не связан. Странно…

– Ну, это раньше было. А теперь? Может, у него крыша поехала? Разве не бывает такого?

– Бывает, – пожал плечами Гладышев. – Только все равно непонятно, почему к нему эта шушера липнет? Где ты видел такое скопище полоумных?

Георгий подумал и согласился, что нигде. И что все это на самом деле странно.

– Может, он маньяк-убийца? С опасными психическими отклонениями? А?

– Такие, наоборот, в тени держатся, – возразил Гладышев. – Их почему выловить трудно? Потому, что они ничем не отличаются от обычных граждан, ведут неприметный образ жизни. Нигде не «светятся». Сделают свое кровавое дело и снова в норку спрячутся. Ищи-свищи! Маньяк может орудовать годами – и оставаться безнаказанным.

– А может, этот Дубровин начинающий маньяк, неопытный еще? Стратегию и тактику не успел выработать, – предположил Георгий.

Гладышев недоверчиво покачал головой.

– Не думаю. Тут что-то другое. Хотя кто знает… Да, вот еще что, чуть не забыл: на днях умер один из его бывших партнеров, Климов. Вроде бы Дубровин хотел скупить его фирму, что-то с долгами связано. Но это информация непроверенная, просто слухи, витающие в воздухе!

– Климов? – Георгий задумался. – Нет, не знаю. Что, тоже убит?

– Инфаркт.

– И… естественный?

– Вроде да. В любом случае Дубровина сюда никак пристегнуть не удастся. Климов умер в своем собственном кабинете, на глазах у своей бухгалтерши.

– Понял, – Георгий вздохнул с сожалением. Ему бы хотелось навешать на господина Дубровина всех собак не только Москвы и Московской области, но еще и ближнего и дальнего зарубежья.

– Это все.

– Спасибо, Витюша! – Директор «Опала» положил на стол внушительную пачку денег, подвинул к Гладышеву. – Возьми. И продолжай за ним наблюдать! Если бы ты только знал, как мне хочется набить морду этому ублюдку! Найди повод, Витюша! Без повода как-то не по-нашему. А?

Он налил себе еще водки. Прозрачной, как слеза, легкой, с тонким, едва уловимым запахом. Разве может идти с ней в сравнение всякая иноземная дребедень, все эти виски и бренди? От них только голова как чугун и в желудке будто граната взорвалась.

Рассвет, проникающий через плотно задвинутые шторы, золотил украшения на массивной вычурной мебели. Георгий любил помпезность, богатство, которое должно бросаться в глаза. В его кабинете на стенах висели огромные картины в бронзовых рамах, пахло сигарами, пышно цветущими гортензиями. А у хозяина на сердце была тяжелая пустота. Это только кажется, что так не бывает! Пустота лежала черным камнем, холодная, как дождливая осенняя ночь.

Вот это платье, пожалуй, подойдет!