Читаем Фридрих Барбаросса полностью

Сразу же установились контакты и очень скоро, после начала перемирия, стороны пришли к согласию в процедурных вопросах. Каждая сторона, представленная тремя послами, предъявила свои предложения мира, которые они затем постараются согласовать. Если эти обсуждения ничего не дадут, то стороны обратятся к консулам и делегатам Кремоны, которые должны будут выступить в роли верховных арбитров, так как с этого момента Кремона обосабливается от лиги и займет особое положение.

Чтобы показать, что он решает проблему своего Итальянского королевства и что у него верные и преданные подданные, Фридрих в числе своих трех послов назначил двух итальянцев — одного из Турина и одного из Павии. Лига в качестве полномочных представителей направила двух исполняющих обязанности ректоров, Эзелино, консула и подесту из Тревизо, и Ансельма из Доварии — мало известную личность, а также третьего, чье имя до нас не дошло, но, возможно, это был Жерар Песта из Милана.

Переговоры проходили в Монтебелло. В момент начала переговоров обе армии были распущены по соглашению сторон. Со стороны императора это была необыкновенная уступка; однако он сделал ее не в знак доброй воли, как могли подумать некоторые итальянцы, а потому, что ему нечем было платить своим наемникам, и он не мог, под страхом провала переговоров, требовать субсидий от жителей полуострова. Фридрих начинал переговоры с твердым намерением добиться мира, а не ради хитрого маневра, убежденный, что, если мятежные города помирятся с ним, он снова обретет всю страну и у него появятся серьезные шансы принудить Александра III к отречению.

Ибо в это время он уверенно отвергал мысль о том, чтобы уступить в вопросе о папе. Меры, принятые в прошлом году в Германии, показывали, что он полон решимости продолжать политику, определенную на ассамблее в Вюрцбурге в 1165 году. Однако договариваться не означало капитулировать. Он был готов чем-то пожертвовать, отказаться от многих regalia и не ставить вопрос об их юридическом обосновании. Но он просил города признать его суверенитет с гарантией ему права инвеституры консулов, осуществления некоторых других прав и принесения ему клятвы верности. Тут он проводил политику, полностью отличающуюся от той, которая была определена в Ронкалье, даже если мы не знаем точного содержания его предложений, так как этот документ до нас не дошел. Отныне Фридрих намеревался править в Северной Италии с учетом городских свобод, роль которых он, наконец, понял, и строя свои взаимоотношения с городами на основе конкретных договоров.

Ломбардцы же составили текст, представленный ими немцам 17 апреля, который содержал их требования.

Эта петиция Ломбардской лиги (petitio societatis Lombardiae), как называют ее историки, настаивала на шести основных пунктах:

1. Признание прав императора: лига заявляла, что не собирается ставить под сомнение имперскую власть и расположена оставить Штауфену все то, что получили его предшественники, «не прибегая ни к страху, ни к насилию», со времени смерти Генриха IV. Точнее, он станет пользоваться правом реквизиции, транзита и заключения договора, когда будет проезжать по Италии в Рим для получения императорской короны. Ему обеспечены верность его вассалов и клятва горожан в соответствии с нравами и обычаями каждого из городов. Зато он откажется от прочих

regalia, потому что каждый город будет иметь право предоставить ему на своей территории особые прерогативы. Он возвратит все имущество, конфискованное им во время войны, и откажется от любых денежных поборов.

2. Права городов: у городов будут (без всякого пожалования императором) все прочие права, называемые regalia — что являлось самым четким требованием гвельфов. Города сохранят свои консулаты, решения которых могут быть предметом апелляций, свои укрепления и смогут строить новые; они будут свободно хранить свои обычаи, которые император обязуется уважать так же, как и их безопасность.

3. Права лиги: коммуны получат возможность формировать друг с другом лиги и, если нужно будет, бороться с императором в случае нарушения им своих обязательств.

4. Решение спорных вопросов: если между обеими сторонами возникнут разногласия по поводу толкования договора, от консулов заинтересованного города или городов потребуется торжественная клятва, утверждающая, что они уважают право и традицию.

5. Примирение императора с Александром III: лига требовала этого и ставила условием восстановления мира.

6. Проблема Алессандрии: этот город будет признан свободным и пользующимся всеми правами прочих ломбардских коммун.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное