Фрилансер. Битва за будущее

— Феникс, ждём! — ответил я. — Всем — парни, ПОКА ничего не предпринимать, ждём! — Повторил для тех, кто в танке, хотя таких тут быть не должно, все бойцы с опытом.

Так, теперь всё внимание на тактический визор, где Соколы расправлялись с упырями, пытающимися добраться до заложников. Уже трое из восьми было ранено или убито, отсюда не разберёшь, но вокруг груды тел образовался вакуум — нападающих местных героев расстреливали при малейшей попытке войти в некий зримый круг вокруг зоны заложников. Снаряды рельсовок дронов несли смерть, но смельчаки всё ещё находились. Жесть!

— Прима-1, подготовиться к пятисекундному открытию кингстонов.

Пауза, и ответ:

— Есть, Командор! — И для всех. — Готовность к открытию шлюза в атмосферу. Внимание, готовность к открытию!..

— Прима-2, — продолжал я командовать, — подсветить жёлтым всех лиц, интересных ДБ и ИГ, согласно их базам, кого не стоит убивать. Кто нужен живьём.

Трёхсекундная пауза, и ответ другого оператора:

— Есть, Командор. Делаем. Связываемся с парнями из спецуры.

Поскольку операция «Братства», то и за пультом Этьен посадил своих. «Парни из спецуры» недалеко, там же, на ЦПУ, и нас слышат. Это быстро.

— Кондор, сколько времени до готовности? — Это у куратора от тётушки.

— Полминуты, Командор. — Суровый голос чела в высоких погонах из департамента. — Уже загружаем данные в интерфейс, мух не ловим.

— Всем — Командор! — А это я по общей. — Приготовились, парни! Сейчас будет впрыск атмосферного воздуха. И как закроют кингстоны, открываем огонь на поражение. Как на Территориях, полная утилизация всех, кроме «жёлтых». Подсвеченные в интерфейсе цели ЖЕЛАТЕЛЬНО не задевать, но там по обстоятельствам. При угрозе жизни заложников или наших всех на фарш и в капусту. Феникс, как поняли?

— Командор — Фениксу, понял хорошо.

Вот и «Соколы» справились. Горка трупов в луже кровищи — это не то, что бесцветными лазерами пуляться — поток желающих бандитос добраться до заложников иссяк, все местные подались назад, в сторону зон, куда посадили женщин и детей. И с правой, и с левой стороны ангара.

— Прима-2, подсветите заложников, кто был здесь, перед нами. Там двое оставалось. Живы?

Пауза, и ответ:

— Живы, Командор. Их ведут через толпу влево.

— Подсветите всех заложников дополнительной яркостью. Парни, красный цвет — свои! Запрет на огонь во что бы то ни стало!. Прима, дай ориентировку «Соколам». Летуны, пока наблюдаем, но если что — попытайтесь защитить заложников. «Прима-2», как смежники?

— Почти закончили, Командор. — Ответ из ЦПУ. — Десятисекундная готовность.

— Понял. Прима-1, открываешь кингстоны по сигналу готовности «Примы-2», подтверждения не ждёшь.

— Есть, Командор.

Нас продолжали бить, мы быстро откатывались, уже на три десятка метров нас протащили. Осталось ни о чём. Но, видимо, данные загрузились, так как через несколько секунд тряхнуло. Знаете, это чувствуется, когда сверху на тебя из нескольких разных мест несётся струя раскалённого забортного воздуха. Четыреста пятьдесят градусов углекислого газа, сдобренного порцией кислых соединений серы и хлороводорода — мощь! Раздались дикие крики, ор и мат вокруг, всё на незнакомом языке. Или даже не на одном. Ибо кричали ТЫСЯЧИ людей! Хорошо, что у средних шутрмовых скафов звуковые фильтры, предохраняющие слух от слишком мощных децибел. Поток, давящий на нас, резко ослабел, а спустя три секунды полностью прекратился.

Краны были открыты дольше пяти секунд, все десять, если не больше. Но это не критично, и в какой-то степени даже лучше –люди перед нами превратились в кашляющее, покрытое ожогами море растений, а сам воздух в ангаре стал плотнее. Вряд ли сильно на много, килограмма два-три давления, но это как будто ты оказался на глубине двадцати-тридцати метров. Я нырял на десять, и поверьте, уши на дне городского бассейна давит будь здоров, а тут явно больше.

Но это были не обычные люди, это море только что крушило нас! Пыталось убить, и убило бы, не выдержи наши скафы, или будь у них серьёзное оружие. И, прокашлявшись, какое-то количество самых сильных и стойких бойцов продолжит начатое. А потому, не давая местным организоваться, прозвучал сигнал Феникса:

— Группы один, два и три — огонь!!!

Пушки Гаусса не стрекочут. И те «пиу-пиу» от снайперов, что описал выше, это тоже отнюдь не «пиу-пиу» в звуковом диапазоне. Рельсовая снайперка выдаёт хлопок снаряда, очень уж быстро проходящего через толщу воздуха по его стволу. А вот игла Гауссовки сопротивление имеет на порядок меньшее, и звук там исходит лишь от самого механизма иглоподачи, то есть просто щелчки. Но когда несколько десятков бойцов поднимает агрегаты и разом жмёт на гашетку — это нельзя не почувствовать. Ливень, только летящий по горизонтали, параллельно земле, сметающий на пути ВСЁ.