Фрилансер. Битва за будущее

— Погоди, сейчас! — вскинул руку в останавливающем жесте. Успеем ещё по-жёсткому. Подошёл к Принцу. Опера при моём приближении замолчали, а палачи отключили оборудование, дав пытуемому ненадолго расслабиться.

По лицу его текли слёзы боли и обиды. Заметив меня, Принц пожаловался:

— За что вы так! Я же сказал всё, что знаю. Я же и так обещал ничего не скрывать.

— Аджай, ты можешь мне не верить, но в этой комнате именно я — «плохой гвардеец». — Я расплылся в коварной улыбке. — Они, — обвёл присутствующих взглядом — коллективный хороший. Понимаешь?

Нет, не понимал.

— Я только кажусь белым и пушистым. Но ты сам видел, щелчком пальцев убил десять тысяч твоих собратьев. Ты действительно хочешь не к ним, а ко мне?

Растянутый на раме задумался.

— Понимаешь, эти ребята — условно «хорошие», — продолжал давить я. — И поверь, они видят, когда ты врёшь, и, что закономерно, видят, когда НЕ врёшь. А это значит, что если ты и дальше будешь искренен, и ответишь на все вопросы… Ты не просто будешь жить! Тебе поменяют имя, документы, дадут подданство, и у Венеры не будет к тебе претензий. А для этого надо всего лишь потерпеть и не изменять правилу, которое для себя решил, и оставаться искренним, жаждущим сотрудничества. Как думаешь, стоит потерпеть ради этого? Ибо после меня твою тушку останется только утилизировать — с совершенно тем же для нас результатом. Что же касается боли, что тебе причиняют, то согласно теории, человека под пытками надо минимум три раза спросить об одном и том же, и только если показания совпадают, можно говорить об их истинности. И никак иначе. Ну так что, будешь терпеть и отвечать честно им, или я тебя забираю?

Тишина — этот перец лишь стиснул зубы. Но, подумав, выдавил:

— Потерплю. Спрашивайте…

— Макс, закругляйтесь и спать! — А это я зашёл в кубрик. Парни почти в полном составе находились здесь и играли с девчонками… На раздевание. Ага, за главным центральным столом — на раздевание. В какую игру — неважно, может даже в пресловутый техасский холдем. Две фифы сидели с голой грудью, две в блузке, но одна, ближняя ко мне, без брюк и трусов, а парни все уже с голыми торсами, а один, дальний от меня, по-видимому, совсем без одежды. За боковыми столиками игр не было, но было живое общение — девки облепили парней, как мухи, а те и рады стараться — вешали лапшу на уши. Двоих не хватало — наверное их уже развели на быстрый секс; запретов тут нет и отродясь на моей памяти не было, у парней статус «своих» — закономерно что развели. Странно, что всего двоих.

— Хуан? — повернул голову недовольный марсианин.

— Завтра с утра тяжёлый день. И мне будет нужна личная ударная группа, которая не подчиняется никому более, и которой до марсианского Олимпа законы Венеры. Так понятнее?

Недовольные комментарии остальных парней, настроившихся на весёлую ночь. Вслух, но как бы тихо, типа я не услышу. Я сделал вид, что выше этого.

— Хватит фигнёй страдать! — чуть повысил голос и кивнул на оглённых девчонок за их столом. — Берите их за что схватите и сразу и тащите в койку. Раздевашки — полумеры, а у вас мало времени. А после спать — завтра тяжёлый день. Всё понятно?

Такая постановка вопроса понравилась больше. Тут же пошли переглядывания парней и девчонок — решалось, кто с кем сейчас пойдёт спать, видно до этого решено было не до конца.

— А им каюту так и не выделили! — голос одной из комвзвода сбоку, от бокового столика с диванами, где трём «за жизнь».

— А они им нужны? — Я немного пошло улыбнулся. Меня поняли, кое-кто довольно прыснул. — Девчонки, в восемь утра всех поднять, привести в божеский вид, и чтобы к разводу все они были готовы выдвигаться. Сейчас отбой, и знать не хочу, кто где будет спать, хоть по всей базе таскайте, но к утроу мне боевую группу верните. У меня всё.

Развернулся и вышел. А как, блин, с ними? Другого способа не вижу.

Подарок для девочке? Нет. Запертая на базе у нас только «зелень», да «малышня», и взрослые мужики, прошедшие не один контракт на Земле, на таких вряд ли посмотрят (точно не все). Их в кубрике и не было — старшие выгнали… Видимо, чтоб конкуренцию не создавали, да и режим для «зелени» строже. А старшие за ворота выходят, у них нет такого недотраха (хотя последние две недели усиление, почти все живут на базе безвылазно, но всё равно не считается). Но, блин, почему б не скрасить прекрасным половинкам одиночество, если сильные половинки слюни пустили так, что кубрик по щиколотку, чуть не утонул, когда зашёл?

Мне тоже надо отдохнуть — слишком много сегодня всего произошло, надо мозгу разложть всё по полочкам. Фрейе отчитался, что «покемарю до утра, сколько осталось, а то так и с ума сойду», на что она только обрадовалась:

— Я и сама не знала, как тебя прогнать. Сидишь всё и сидишь…

— Да и ты шла бы спать? — нахмурился я.

— Нет, я уже на стимуляторах, поздно. Отдыхай ты, у тебя был тяжёлый день. А то будет как с Сиреной. А ты мне нужен.

Возле родной каюты, где, скорее всего, уже дрыхли девчонки, ждала… Мария Фернанда!

— Хуа-а-а-ан! — Бросилась на шею. — А я так ждала, как знала, что ты придёшь!