Фривольная поэзия

Юрьеву

Любимец ветреных Лаис,Прелестный баловень Киприды —Умей сносить, мой Адонис,Ее минутные обиды!Она дала красы младойТебе в удел очарованье,И черный ус, и взгляд живой,Любви улыбку и молчанье.С тебя довольно, милый друг,Пускай, желаний пылких чуждый,Ты поцелуями подругНе наслаждаешься, что нужды?В чаду веселий городских,На легких играх Терпсихоры

К тебе красавиц молодыхЛетят задумчивые взоры.Увы! язык любви немой,Сей вздох души красноречивый,Быть должен сладок, милый мой,Беспечности самолюбивой.И счастлив ты своей судьбой.А я, повеса вечно праздный,Потомок негров безобразный,Взращенный в дикой простоте,Любви не ведаю страданий,Я нравлюсь юной красотеБесстыдным бешенством желаний;С невольным пламенем ланитУкрадкой нимфа молодая,Сама себя не понимая,На фавна иногда глядит.

На А. А. Д

Иной имел мою АглаюЗа свой мундир и черный ус,Другой за деньги – понимаю,Другой за то, что был француз,Клеон – умом ее стращая,Дамис – за то, что нежно пел.Скажи теперь, мой друг Аглая,За что твой муж тебя имел?

«Лизе страшно полюбить…»

Лизе страшно полюбить.Полно, нет ли тут обмана?Берегитесь – может быть,Эта новая Диана

Притаила нежну страсть —И стыдливыми глазамиИщет робко между вами,Кто бы ей помог упасть.

«Зачем я ею очарован?..»

Зачем я ею очарован?Зачем расстаться должен с ней?Когда б я не был избалованЦыганской жизнию моей._____________________Она глядит на вас так нежно,Она лепечет так небрежно,Она так тонко весела,Ее глаза так полны чувством,Вечор она с таким искусствомИз-под накрытого столаСвою мне ножку подала!

«Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем…»

Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,Стенаньем, криками вакханки молодой,Когда, виясь в моих объятиях змией,Порывом пылких ласк и язвою лобзанийОна торопит миг последних содроганий!О, как милее ты, смиренница моя!О, как мучительно тобою счастлив я,Когда, склоняяся на долгие моленья,Ты предаешься мне нежна без упоенья,Стыдливо-холодна, восторгу моемуЕдва ответствуешь, не внемлешь ничемуИ оживляешься потом все боле, боле —И делишь наконец мой пламень поневоле!

О. Массон