Фронтовые повести

— Вот уж это ты брось! — заявил ей Алтай. — Опять ты за старое… Если хочешь знать, то у тебя счет посолиднее. Да-да, ничего я не выдумываю!

И он стал уверять Валю, что ее «поварская» работа в тылу врага приносит немцам колоссальный ущерб. Один «мессершмит» стоит примерно столько же, сколько вооружение десяти тысяч солдат. Или же сто бронетранспортеров. Или десять орудий. Но ведь это стоимость только истребителя! А если сгорит бомбардировщик?.. Нет, деятельность разведчика в тылу врага равна боевой силе крупного фронтового соединения.

Как и прежде, спокойная логика Алтая быстро обезоружила девушку. И все же Валя, будь ее воля, предпочла бы не «скрытую бухгалтерию», как она называла подсчеты Алтая, а свой, непосредственный счет в борьбе с ненавистным врагом. И завидовала партизанам, людям с оружием в руках.

Приближалась двадцать пятая годовщина Великого Октября. И вот уже второй раз приходится встречать праздник в кровавой борьбе с фашизмом.

Четверть века — такая дата, которую принято отмечать особенно. И Валя не сомневалась, что в мирное время весь советский народ отпраздновал бы 25-летие Великого Октября с необычайным размахом. Она представила себе кумачовое убранство города, гром оркестров, нескончаемое шествие людских колонн, и впервые за все время оккупации почувствовала удручающую усталость.

Алтай Сырымбетов, бывавший теперь на конспиративной квартире довольно часто, принес известие, что партизанские соединения крупными силами нанесли удар по станции Белозерки. Нападение произошло ночью, но партизаны подтянули артиллерию и минометы. Бой продолжался несколько часов. Оттеснив охрану станции, партизанские подрывники заложили мины и фугасы под все основные сооружения. Разгром неприметной вроде бы станции причинил немцам колоссальный урон: железнодорожная ветка вышла из строя на целых семь суток. А ведь по этой линии идет огромный поток военных грузов.

О действиях партизанских отрядов Алтай рассказывал с восхищением, и Валя понимала, что переводчик управы тяготится своей работой и всей душой рвется на передовую линию борьбы с врагом. Известия об успехах партизанских соединений бывают для него настоящей отдушиной: они прибавляют ему силы и помогают нести нелегкую службу.

Перед самым праздником Алтай пришел необычайно возбужденный.

— Друзья, — провозгласил он с порога, — у меня прекрасные новости!

Алтай рассказал, что в ночь на 5 ноября партизаны провели небывало дерзкую операцию и разгромили станцию Прилесье. Крупная прифронтовая база немецко-фашистских войск перестала существовать. В результате ночного налета уничтожено 17 самолетов, 13 автомашин, взорван эшелон с бронетягачами, склад, водокачка, узел связи, семафоры. Кроме того, убито около 400 немецких солдат и офицеров.

Генерал-фельдмаршал фон Клюге всерьез забеспокоился о безопасности тыла своих войск. С этих пор он уже не называл партизан «лесными бандитами». Действия народных мстителей приняли такой размах, что теперь в донесениях генерала говорилось о настоящем «втором фронте», с которым столкнулись немцы на оккупированной территории и который потребовал от немцев значительных военных сил. Гитлеровское командование бросило против партизан полки с фронта, усилив их карательными частями СС, власовцами, финским лыжным батальоном и «вспомогательной полицией» Велиславля и прилегающих районов.

— Настоящая война, — заметил Володя Ольхов.

— Настоящий фронт, — уточнил Алтай. — Не сомневаюсь, что и гестапо не останется в стороне. А это, товарищи, уже по нашей части.

Беда подкралась к подпольщикам поздней осенью.

О первых признаках надвигающегося несчастья подпольщиков предупредил Алтай. Он как-то спросил Володю Ольхова, давно ли поступали сведения из Петровки.

— Ну… как давно? Точно я, конечно, затрудняюсь сказать. Но в общем-то… А почему это тебя интересует?

— Понимаешь, — признался Алтай, — мне кажется, что наши люди в Петровке стали вести себя довольно беспечно. Дескать, столько времени работали — и ни одного провала. Не жизнь, а малина!

— По-моему, ты зря паникуешь, — возразил Владимир. — Ты же знаешь, что там у нас Рудольф. Человек он особенно осторожный. Или Майя Серова… Белкину мы оттуда убрали. Правда, еще Еня и Боря. Но ребята тоже серьезные.

— Новых никого не принимали? А сам ты встречался с теми, кто поступает в организацию?

Володя задумался.

— Видишь ли, по-моему, это даже лучше, что новички не имеют представления обо всех членах подпольной организации. Они знают только тех, кто рядом с ними, пока мы к ним присмотримся, узнаем получше. Да и на случаи провала так безопаснее.

— Кто-то ведь у нас там прибавился, — сказал Алтай.

— Есть кое-кто, — согласился Володя. — Но они знают двух-трех, редко четырех наших товарищей… А что, есть какие-то подозрения?