Фрунзе

3 ноября Фрунзе, верный своему принципу лично руководить войсками на направлении главного удара, вновь выехал из штаба фронта, из Харькова, на передовые позиции.

Позднее, в своих воспоминаниях «Памяти Перекопа и Чонгара», он писал:

«Сейчас, когда пишутся эти строки, — 3 ноября.

В этот день, два года тому назад, завершился отходом врангелевских войск за крымские перешейки первый акт кровавой трагедии, известной под именем борьбы с южно-русской контрреволюцией. Невольно мысль переносится к этим незабвенным дням, становящимся уже историческим прошлым, и в сознании одна за другой всплывают картины этого, одного из наиболее драматических периодов истории нашей борьбы.

Армии Южного фронта… к вечеру 3 ноября стали вплотную у берегов Сиваша, начиная от Геническа и кончая районом Хорлы…

Участок железной дороги от ст. Большой Утлюг и вплоть до ст. Рыково представлял картину хаотического разрушения. Почти на всем протяжении он был забит остатками многочисленных железнодорожных составов, выброшенных белыми с севера, но не успевших проскочить в Крым. Большинство из них было уничтожено огнем и взрывами, но большое количество и уцелело. Многие составы продолжали гореть, и оттуда то и дело раздавались глухие снарядные взрывы и треск взрывающихся патронов. Все пространство, на протяжении 15–20 сажен от пути, было усеяно гильзами от патронов и снарядов разных калибров.

…Приезжаем на ст. Рыково.

Станция сплошь забита вагонами. Станционные постройки сильно пострадали: это место было свидетелем целого ряда боевых схваток. Полевой штаб армии… помещался в комнатке одной из сравнительно уцелевших станционных построек.

В штабе шла кипучая работа. Надо было прежде всего обеспечить размещение частей и их снабжение. Задача же эта при сравнительно слабой населенности района, отсутствии или крайнем недостатке фуража, полном отсутствии топлива, отсутствии местами (весь Чонгарский полуостров и целый ряд районов, прилегающих к Сивашу) даже питьевой воды была необычайно тяжелой. К этому надо добавить установившуюся необычайно холодную погоду — морозы доходили до 10^с, тогда как огромное большинство войск не имело теплого обмундирования, вынуждено в то же время… располагаться под открытым небом.

Такова была внешняя, материальная обстановка, в условиях которой шла с напряженной энергией работа по подготовке последнего, решительного наступления.

Наряду с этим штабу приходилось спешно проводить реорганизацию частей…

И, наконец, шла самая энергичная работа по подготовке штурма Чонгарского перешейка.

…Небывалый подъем настроения и величайший героизм всего состава армий фронта совершают невозможное. Почти не было слышно жалоб на вопиющие условия боевой работы. Каждый красноармеец, командир и политработник держались лишь крепко засевшей в сознании всех мыслью: во что бы то ни стало ворваться в Крым, ибо там конец всем лишениям…»

* * *

Как всегда, Фрунзе тщательно изучает обстановку. Он проводит рекогносцировку побережья Сиваша, изучает историческое прошлое — боевые операции русской армии по овладению Крымом, анализирует и взвешивает все возможности скорейшего освобождения Крыма.

Фрунзе задумывается: а не последовать ли оперативному примеру русского фельдмаршала П. П. Ласси? В 1732 году фельдмаршал Ласси с пехотой и конницей вторгся через Арабатскую стрелку в Крым (около устья реки Салгир, в тридцати километрах южнее Геническа). Смелый удар русских войск в тыл всем укреплениям Сиваша и Перекопа решил тогда участь турецкой армии и участь Крыма.

Но сейчас подобную операцию нужно было обеспечить со стороны Азовского моря.

Командующему Азовской флотилией было приказано идти на Геническ. Однако красный флот не смог пробиться через льды, сковавшие Таганрогскую бухту.

Лично осмотрев побережье и убедившись, что на скорое прибытие флота надежды нет, время же не терпело, Фрунзе с сожалением отказался от намерения использовать для удара Арабатскую стрелку.

Он окончательно решает теперь нанести главный удар на Перекопском участке фронта путем обходного движения в тыл укреплениям Перекопа, через «Гнилое море» — Сиваш с одновременной атакой Турецкого вала в лоб.

Осуществление этой главной задачи было поручено войскам 6-й армии. Тюп-Джанкойскими и Таганашскими позициями на Чонгаре и укреплениями

Арабатской стрелки должны были овладеть войска 4-й армии.

Еще 16 октября В. И. Ленин телеграфировал Фрунзе: «…Готовьтесь обстоятельнее, проверьте — изучены ли все переходы вброд для взятия Крыма».

Сейчас конным и пешим разведчикам было дано задание разведать Сиваш, изучить дно, отыскать броды. Уровень воды на Сиваше зависит от ветра. Если дует ветер с востока, он гонит воду из Азовского моря на запад, внутрь Сиваша; тогда заливаются все броды и Сиваш делается непроходимым. Если ветер дует с запада, вода медленно уходит к востоку и броды мелеют. В осеннее время Сиваш считают весьма труднопроходимым: дно вязкое, илистое, изобилует ямами, топями, в которых не только пеший, но и конный может исчезнуть навсегда.