Фудблогер и обжора

Пока Слава запекал в духовке индейку с овощами, я успела подремать и перекинуться сообщениями со Снежкой, которая интересовалась судьбой торта — и моей заодно. Ответив, что все ОК, я добавила: «давай потом».

Мы действительно провалялись в постели весь день, попеременно то разговаривая, то лапая друг друга, как школьники в гормональной буре. На ужин, чтобы не возиться, разогрели все ту же индейку.

— А все-таки почему ты не поехал в Париж? — спросила я, когда поздно вечером мы добрались вдвоем до душа и вернулись обратно. — Подожди, дай угадаю. Любовь-морковь?

Тема бывших рано или поздно все равно всплывает на поверхность. Я свой багаж обрисовала еще в процессе печальной обжорной повести, романтический и эротический опыт Славы пока оставался в тени. Но если б я знала, во что мутирует эта тема, лучше бы промолчала.

— Ну… да, — согласился он. — Было дело под Полтавой.

— Расскажи.

— Да бестолково все получилось. Звали ее Настя. Первая любовь, все такое. Мы с ней в колледже были две звезды. Я по кондитерке, она чисто повар. На конкурсы всякие ездили, награды получали. Знаешь, как говорят? Если двое краше всех в округе, как же им не думать друг о друге. У нее диплом с отличием, я немного недотянул. Ей за второе место на международном конкурсе дали грант на учебу в швейцарской кулинарной академии. А меня отец хотел в Париж отправить. Но я уперся — в САА и точка. А он такой же упертый, как и я. К тому же по стоимости Швейцария подороже выходила. Бодались мы долго и упорно, я победил. Но с поражением в правах. Финансовых.

— И почему бестолково? — подтолкнула я, когда Слава замолчал, задумавшись.

— Да потому что кондитеры и повара учились в разных местах. В разных городах даже. Кондитеры в Люцерне, повара в Ле-Бувре. Двести с лишним километров расстояние. Ну, я, недолго думая, подал заявку на повара. Всем говорил, мол, я и так уже кондитер, хочу вот прямо таким универсалом быть.

— Кажется, начинаю догадываться. Вы учились вместе, ты и там был звездой, а ей это не понравилось.

— В яблочко, — усмехнулся Слава. — Тщеславия у нее перло через край… Самое интересное, что хватало ребят и получше нас, но это ее не так сильно волновало. Раньше мы с ней играли в разных командах, и делить было нечего. А тут уже прямая конкуренция. Без какой-либо практической выгоды, просто у кого лучше получается. А из нас двоих лучше получалось у меня. Она хоть и пыталась это как-то скрывать, но я чувствовал, что ее раздражаю. Стали ссориться, все сильнее и сильнее. На втором курсе расстались. А учились до конца вместе. Сперва тяжело было, потом уже как-то все равно. Я начал с другой девушкой встречаться, она тоже с кем-то. Вышла замуж и осталась в Швейцарии.

— А кстати, насчет других девушек… Я-то на твой вопрос из самолета ответила. А вот ты на мой — нет.

— На какой? — не понял он. Или сделал вид, что не понял?

— Когда ты предложил попробовать еще раз, я сказала, что не знаю, и ты спросил, нет ли у меня кого-то. А я сказала, что у тебя есть. На что ты ответил: если я про ту девушку из кафе, это ничего не значит. А я спросила, знает ли она об этом. Что она ничего не значит. Так вот теперь этот вопрос еще более актуален.

=27

Когда человек отвечает слишком быстро, это всегда подозрительно. Когда не отвечает слишком долго — подозрительно вдвойне. С каждой секундой промедления мне становилось все более неуютно. И страшно. Сейчас как скажет: «Та девушка из кафе — моя почти бывшая жена и мать моих пятерых детей. Но это правда ничего не значит».

— Нет, — ответил Слава, глядя куда-то в угол.

— Что нет? — за время ожидания я успела забыть формулировку вопроса.

— Она об этом не знает. Хотя, возможно, догадывается.

— Прекрасно! — под ложечкой противно засосало, а глаза обожгло мгновенно подступившими слезами. — Ты ее оставил как запасной аэродром? Если со мной не выгорит?

— Марина, а может, ты меня выслушаешь? — он вытащил руку из-под моей головы. — Я не перебивал, если помнишь.

— Хорошо, слушаю. Только интересно, рассказал бы ты об этом сам, если б я тебя за хвост не дернула?

— Нет. Во всяком случае, сейчас — точно нет.

— Ну просто зашибись, — хныкнула я и зажмурилась. Чтобы не выпустить слезы. И чтобы не смотреть на него.

— Когда я вернулся из Швейцарии, познакомился с одной девушкой. Точнее, дед меня с ней познакомил. Она внучка кого-то из его друзей.

Зачин прозвучал эпично. Похоже, Слава добросовестно решил изложить мне всю историю своих отношений с противоположным полом. Ну что ж, за что боролись… А ведь он честно сказал тогда в кафе: «можешь считать меня занудой».

— Сначала встречались, потом решили жить вместе. То есть я ей сделал предложение, но она отказалась. Точнее, не согласилась. Мол, сначала поживем, посмотрим, а там видно будет. Смотрели почти четыре года, пока не стало ясно, что ничего не выходит. Слишком уж мы оказались разными. Сначала в этом была своя прелесть, потом стало утомлять.