Фудблогер и обжора

Оля оказалась маленькой, кругленькой, примерно нашего возраста или чуть помладше. На глаза падала темная косая челка, которую она то и дело стряхивала. Ее муж чем-то напомнил мне Фабиано: огромный, длинноволосый, только не рыжий, а темно-русый, и это сходство сразу вызвало расположение.

— Извини-извини, Жанн, — щебетала Оля, раздеваясь. — Уже собирались, тут из клиники звонок, от дежурного врача: караул, подвалило народу, не справляюсь. Обычно по выходным спокойно, а тут как прорвало. Один мой врач на карантине ковидном по контакту, вторая уехала. И Наташка в декрете. Это моя подруга, — пояснила она для меня, — совладелица клиники.

— Так она родила? — поинтересовалась Снежка.

— В январе еще. Енот Сережа. Мой крестник. В общем, пришлось заехать, быстренько всех раскидать — и к вам.

— Почему енот? — не поняла я.

— Фамилия у них такая — Енотаевы. Ну и вообще там целое енотское царство. А главный енот — енот Тоша.

— Ты какого енота Тошу имеешь в виду? — рассмеялась Снежка. — Большого или маленького? Который енот?

— Большой — главный. Антон — Наташкин муж. А маленький — просто енот Тоша. Полоскун. Или потаскун.

— Сумасшедший дом, — хмыкнула я.

— Есть маленько, — согласилась Оля. — Они такие. В общем, еноты.

Виктора мужчины сразу же забрали к себе, а мы вернулись в гостиную.

— Девочки, — заглянул к нам Дима, — ждать еще будем или за стол? Готово все.

— Не будем, — отрезала Снежка. — Садимся.

Она убежала на кухню, Оля принялась тискать Макса, а я украдкой написала Сове: «Вы где?»

«Едем», — ответила она.

И снова я не знала, радоваться этому или нет. Но после Снежкиных слов, скорее, склонялась ко второму варианту.

— Так, люди, — Дима показал всем бутылку вина. — Как будем с этим? У нас три гостевые спальни.

Мы со Славой, подумав, решили остаться, Оля сказала, что ей надо с утра на работу, но пить они будут, потому что приехали на такси. Сначала все чувствовали себя немного скованно, как бывает, когда в компании оказываются незнакомые друг с другом люди, но очень быстро напряжение ушло. Оля оказалась веселой болтушкой, которой легко удалось втянуть в общий разговор всех. Не прошло и десяти минут, как трещали уже все, причем иногда одновременно завязывалось сразу несколько автономных веток, и никто никому не мешал. В первую очередь благодаря Диме, который, как мне показалось, слушал всех, отвечал всем и вообще незаметно дирижировал общей беседой.

И да, мне снова удалось «заболтать» еду. Плюсом было то, что я не фиксировалась на ней, а значит, могла не давить в себе желание сожрать все, что в пределах досягаемости. Минусом — то, что я даже вкуса почти не чувствовала. Но уж лучше так. А ведь что-то подобное со мной бывало и раньше, до ужина в ресторане со Славой, но неосознанно. Например, когда мы собирались компанией на миланских неделях моды.

Снежка отошла, разрумянилась, поглядывала на своего драгоценного с улыбкой, а я думала, что они как-то очень друг другу подходят. Вот с Ильей точно никак не монтировались, а тут прямо две половинки одной картинки. Только порадоваться за них.

Да и вообще все было отлично. Пока не появилась Сова.

=58

— Я открою, — встала Снежка, когда у ворот позвонили.

Она вышла в прихожую, и я, сидя ближе всех к двери, услышала тихое:

— Твою мать!..

Интересно, это в целом по факту Совиного приезда? Или разглядела что-то на экране с камеры?

Промелькнуло, а не притащила ли Сова с собой того самого мужика, с которым я ее видела в «Галерее». Но это, пожалуй, было бы слишком даже для нее: заявиться с любовником, когда мы хорошо знакомы с ее мужем. Да и любовник ли это был — тоже вопрос.

Слава, заметив мое выражение, наклонился и спросил на ухо:

— Что такое, Марин?

— Пока не знаю, — процедила я сквозь зубы. — Сейчас увидим.

Через приглушенную музыку долетел звук открываемой двери и тягучее Совиное «приве-е-ет». А следом Лешкин голос:

— С днем рождения, Жанн!

— А предупредить никак нельзя было? — после паузы спросила Снежка. Громко, но спокойно. Преувеличенно спокойно. Мне показалось, что внутри у нее все должно вибрировать, как перетянутая струна.

— А в чем проблема? — так же громко удивилась Сова. С откровенно базарными интонациями.

— Свет, перестань, — попросил Лешка. — Давай мне его.

Мы с Димой поднялись одновременно, обогнули стол и вышли в прихожую.

Снежка стояла, прислонившись к стене и скрестив на груди руки. Вся красная — особенно по контрасту с белой блузкой. Сова, уже без пальто, расстегивала сапоги. Лешка держал на руках годовалого Ваньку.

— Привет, — сказала я. И замолчала мертво, не зная, что добавить.

— Добрый день, — Дима улыбался, но видно было, что такого поворота не ожидал. — Я Дмитрий. Вы всем семейством?

— Добрый, — Сова посмотрела на него снизу вверх, расстегивая второй сапог. — Я Света, это Алексей и Иван. Не всем. Старшие дома с тетушкой. С мелким остаться отказалась.

— Раздевайтесь, проходите, — он развернулся и пошел обратно в гостиную, по пути погладив Снежку по плечу.

— И все-таки неплохо было бы предупредить, — повторила Снежка.

— И что? Ты бы сказала: «Нет, ни в коем случае»?