Фунт лиха с изюмом

Тот встал и тоже подошел к столу.

– Ты не на меня смотри, а на фотографию, – заметила она, словно отстраняясь от его взгляда. Точно ее броня сразу же начала плавиться, как сахар под горячей водой.

Мартин присвистнул.

– Так это Мирослава…

– Ты ее знаешь? – удивился Петр Иванович.

И Мартин рассказал, при каких обстоятельствах познакомился с девушкой, что он не оставил ее на улице в Новый год.

– Так она и говорила, что приехала сюда, чтобы купить квартиру. Всё сходится, – закончил Мартин.

– Может, совпадение…

– Дай ее номер телефона, Мартин. С ней надо тоже поговорить.

– Пусть отдадут мобильный Я наизусть не помню. И пока мы ждем, я могу заказать пиццу для всех?

Следователь попросил принести телефон Вейкина.

– Валяй, – согласился Петр Иванович, зная, что друг закажет вкусную пиццу.

– Я не буду, – сразу же заявила Яна.

– В этом я и не сомневался, – усмехнулся Мартин. – Не бойся, взамен ничего не потребую.

– Я и не боюсь. Я и сама себе могу позволить пиццу.

– Я куплю тебе, – вызвались Иван Демидович и Петр Иванович одновременно.

– Скиньтесь, парни, – согласилась Яна, – только чтобы не от него…

– А она круто на тебя обиделась, – заметил Ольшанский. – Сейчас на такой злобе и у меня снова появится шанс. Уж я сделаю всё…

– …чтобы ее не посадили, она часто влипает в такие ситуации, – добавил Мартин. – Муж-следователь в этом случае очень удобно. Только, Петр, у тебя в Москве тоже конкурент будет. Виталий Николаевич Лебедев – следователь по особо важным делам, в женихах у нее уже ходил. Только ничего не выходил.

– А это уже не твое дело, чтобы волноваться, кто со мной рядом будет, – ответила Яна. – Я это решу тихими, длинными вечерами в чешском замке у камина.

У Мартина на скулах заходили желваки.

Вскоре доставили вкуснейшую пиццу с грибами, мясную, с четырьмя видами сыра и много-много кока-колы. Яна хотела еще поломаться, но аромат, наполнивший небольшой кабинетик, сделал свое дело. Она ела, впиваясь зубами в сочные куски пиццы, не обращая внимания на жир на руках и щеках.

– Ешь, Яна… А то смотреть страшно, может, хоть юбка на тебе закрепится. Всегда такая худая была, у меня даже коленки… – и снова замолчал Иван Демидович.

– Плохо кормит тебя твой князь. Небось, пару икринок на завтрак или кусочек лобстера в сливках, – отметил Мартин, вытирая руки салфеткой.

– А ты своей передай, что хоть она и кондитер, пусть тебя сладким не перекормит. А то на солененькое потянет, – парировала Яна.

– Нет у меня никого, – ответил Мартин.

– Найдешь, значит. С такими-то талантами, – отрезала Яна.

– От тебя научился, – буркнул Мартин и вовремя успел уклониться от пролетевшего мимо куска пиццы.

– Поаккуратней! Брейк! Перестаньте! Даже не смотрите в сторону друг друга, – приказал Петр Иванович.

– Мне кажется, их надо развести по разным планетам, не то что по городам, – посоветовал Головко, отправляя в рот последней кусок пиццы с грибами.

– Вот вас забыли спросить, – хором ответили ему Яна и Мартин.

– Туше! Я не знаю, на каком еще языке спорта вас остановить в этой перепалке? – взмахнул рукой Петр Иванович.

– Я спортом не занималась, – сразу же ответила Яна. – Но любому в тыкву могу дать легко.

– Я занимался. Но в данном случае мне просто хочется дать в морду каждому, кто к ней приближается, – ответил Мартин, отодвигая от себя стакан с недопитой колой.

Иван Демидович почесал щетинистую щеку.

– Мы-то с Яной просто захотели уединиться, вспомнить детство… без всякого интима. Вы не подумайте чего плохого…

– Господин Головко, я все-таки профессионал, – перебил Ольшанский. – Как пить дать, вы на квартиру поехали не с Яной, а Яну уговорили прикрыть вас. Я раз промолчал, два, а вы всё за свое. Давайте, не будем. Думаю, ту, с кем вы решили уединиться и предаться детским воспоминаниям, будет трудно найти. Диана? Анжелика, Жанна?

– Жаклин, – поник Иван Демидович.

– О! Извините, Жаклин… Конечно. Успели насладиться общением?

– Нет, конечно… Успели выжрать дорогое шампанское, фрукты понадкусывать… Ну, а когда почва была подготовлена, мы переместились в спальню, а там… Ничего мы не успели! – почти взвизгнул заслуженный артист, словно именно это было главное, а не то, что в квартире обнаружился труп.

– Сочувствую, – буркнул следователь.

– А ты, Яна, всех теперь прикрывать будешь и брать на себя? Меня злить? – спросил Мартин.

– Меньше всего о тебе думаю.

Их перепалку прервал стук в дверь кабинета.

– Войдите, – разрешил следователь.

Вошла светловолосая голубоглазая девушка. В руках она сжимала небольшую сумочку. Было видно, что она чувствует себя не в своей тарелке и очень волнуется.

– Мирослава, привет, – поздоровался Мартин.

Она посмотрела на него и сразу же споткнулась, а потом кинулась к нему, обнимая за плечи.

– Мартин! Господи, что с вами? Почему вы в крови? Вас били? Что с вами делали?

Эта сцена выглядела очень интимно, очень лично. Она не видела вообще ничего и никого. Мартин пытался как-то отстраниться от нее, но у него это плохо получалось. Мартин кое-как успокоил девушку и усадил рядом с собой. Следователь предложил воды и приступил к расспросу девушки.