G.O.G.R. (СИ)

— Ловить их надо! — неожиданно для товарищей, и даже — для самого себя определил Пёстриков, который с самого детства мечтал лишь об одном: совершить подвиг, достойный героя и медали.

— Сдуре-ел! — шёпотом протянул Кошко и даже отвесил Пёстрикову глухой подзатыльник. — Хочешь, чтобы тебя похоронили??

— Трус! — буркнул Пёстриков себе под нос и, как лежал — на пузе — так и пополз вперёд.

А «панцер-хетцер», тем временем, собрался уезжать. Все «инопланетяне» и «черти» уже залезли внутрь. Как завёлся мотор страшного вездехода, никто не услышал, наверное, «хетцер» имел очень хороший глушитель. Но «адская машина» внезапно сорвалась с места и поехала прочь, расшвыривая гусеницами комья земли.

— Ребята, поехали! — храбрец Пёстриков метнулся назад, туда, где стоял на временном приколе «Запорожец» «Т-34».

— Стой, Глеб… — пискнул, было Кошко, но Пёстриков уже вскочил в кабину и завёл мотор.

— Давай, прыгай, кто не трус! — крикнул «герой» товарищам.

Кошко и Зябликов остались стоять около кургана: считали затею Пёстрикова не только глупой, но и опасной для жизни. А вот Хомякович… Сначала он, побывавший в плену у чертей, нерешительно топтался на месте. Но потом, видя, как несётся в «Т-34» Пёстриков, догоняя чёрный гусеничный вездеход, Хомякович решил раз и навсегда покончить со своей фобией.

— Глеб, подожди, я с тобой! — преисполнившись отчаянной смелости партизана, Хомякович побежал за уезжающим «Запорожцем» и на ходу запрыгнул на пассажирское сиденье рядом с Пёстриковым.

— Хомякович, ты — единственный настоящий друг! — оценил подвиг товарища Пёстриков и вжал в пол педаль газа.

Педаль недовольно скрипнула, а видавший виды «Т-34» взревел раритетным моторчиком и тряско поскакал по частым неровностям. Вездеход на первый взгляд казался неуклюжим и медлительным, но, проехав метров двести, развил скорость космолёта. А потом — и того краше — из носовой части вездехода выдвинулся длинный и толстый бур, и вездеход, накренившись вперёд, на полном скаку зарылся носом в землю.

Когда «Запорожец» «Т-34», трясясь и валяясь с боку на бок, докатился до того места, где ушёл в недра огромный механический «крот» — Пёстриков и Хомякович увидели лишь зияющий кратер. Пёстриков затормозил, но всё равно, верный «Т-34» едва не провалился в бездну, потому что земля по бокам кратера начала осыпаться. Пёстриков дал героический задний ход и успел спасти себя, Хомяковича и машину от падения… Скорее всего, в пекло — а куда ещё могла уехать машина «верхнелягушинских чертей»?

— Уфф, — выдохнул Хомякович, оправившись от испуга. — Глеб, ты нас чуть не урыл…

— Нормалёк… — буркнул Пёстриков, пытаясь сбросить с себя состояние ступорозного ужаса, в котором находился.

— Ребята! Ребята! — это бежали к ним Зябликов и Кошко.

— Ну, ты, Хомяк, даёшь! — проворчал Кошко в адрес Хомяковича. — Я бы никогда не запрыгнул к этому сумасшедшему! — он кивнул головой в сторону Пёстрикова.

— А ты трусливый! — огрызнулся Пёстриков. — Ты только с рыбой умеешь воевать!

— Я разумный, а ты — вообще, мандригал… — прогудел Кошко. — Машину уже доломал! Надо ехать назад к Соболеву и сказать, что у него тут не банда, а террористы! С террористами СБУ должно бороться, а не мы. Всё, поехали, если не хочешь реветь быком! Пёстриков, вылазь из-за руля, теперь я поведу!

Кошко схватил Пёстрикова за рукав и принялся выцарапывать его из кабины. Хомякович же просто тихо сидел — не мешал Кошке, но и не защищал Пёстрикова в отличие от Зябликова, который что-то там пищал про то, что да, Пёстриков — герой, а Кошко…

— А ты, Кошко, так, старый рыболов! — вот, как определил его Зябликов.

— Зяблик, захлопни варежку! — боролся с ним Кошко, не отпуская рукав Пёстрикова. — А то…

Он так и не сказал, что же случится с Зябликовым «а то», потому что внезапно земля под ними задрожала и, кажется, съехала куда-то в сторону, потому что Кошко не устоял на ногах и рухнул на живот, а Зябликов — повалился на него. Где-то там, в глубине, что-то гулко загудело — так, словно там всё рушилось, или кто-то взрывал бомбы, или динамит.

— Что за чёрт?? — выдохнул перепуганный Пёстриков и, повинуясь некоему инстинкту, что повелевал не оставаться в помещениях во время землетрясений, покинул кабину «Запорожца».

— Бежим! — заорал Кошко, спихнув с себя барахтающегося в панике Зябликова, и в тот же самый момент Чёртов курган дрогнул и начал с треском и грохотом опускаться куда-то вниз, засыпая землёй всё вокруг себя.

Зябликов резво вскочил на ноги и тоже бросился наутёк, один только Хомякович застопорился в машине и не мог никуда из неё выколупаться, потому что его сковал страх.

Комья земли брызнули во все стороны, камни тяжело врубались в землю, расшвыривая ошмётки травы. С треском ломались деревья, что испокон века росли на Чёртовом кургане, и их корявые острые сучья так и свистели у виска, как пули.

— Хомяк, шевели копытами! — Пёстриков вернулся к «Запорожцу» и выдернул Хомяковича из кабины за секунду до того, как крышу машины смял увесистый булыжник.