Читаем Габриэла, корица и гвоздика полностью

Габриэла, корица и гвоздика

Еще многие умерли в пути; тела их остались на дороге на растерзание урубу. Каатинга кончилась, начались плодородные земли, пошли дожди. Габриэла по-прежнему ложилась с Клементе, по-прежнему стонала и смеялась и спала, припав к его голой груди. Клементе становился все мрачнее. Он рисовал ей радужное будущее, но она только смеялась и качала головой, опять и опять отказывая ему. Однажды ночью он грубо оттолкнул ее от себя:

— Ты меня не любишь!

Внезапно, откуда ни возьмись, появился, сверкая глазами, негр Фагундес с ружьем в руке. Габриэла сказала:

— Ничего, Фагундес.

Она ударилась о пень, возле которого они лежали.

Фагундес наклонил голову и ушел. Габриэла засмеялась, злоба в душе Клементе росла. Он подошел к ней, схватил ее за запястья, она упала на кустарник, оцарапав лицо.

— Я готов убить тебя, да и себя тоже…

— Почему?

— Ты не любишь меня. — Дурак ты…

— Но, боже мой, что мне делать?

— Все это неважно… — сказала она и притянула его к себе. Сейчас, в последний день похода, растерянный и страстно влюбленный, он наконец решился: он останется в Ильеусе, откажется от своих планов — ведь ему нужно только одно: быть рядом с Габриэлой.

— Раз ты не хочешь идти на плантации, я постараюсь устроиться в Ильеусе. Правда, у меня нет ремесла, я ничего не умею, умею только землю обрабатывать.

Она неожиданно взяла его за руку, и он почувствовал себя счастливым победителем.

— Нет, Клементе, не оставайся. Зачем?

— То есть как зачем?

— Ты шел сюда, чтобы заработать денег, купить плантацию, стать фазендейро. Это тебе по вкусу. Зачем же тебе оставаться в Ильеусе и терпеть лишения?

— Чтобы видеть тебя, чтобы мы были вместе.

— А если мы не сможем видеться? Нет, уж лучше иди своей дорогой, а я своей. Когда-нибудь мы, может быть, встретимся. Ты станешь богатым человеком и не узнаешь меня. — Она говорила спокойно, как будто ночи, которые они провели вместе, ничего не значили, как будто они были просто знакомы.

— Но, Габриэла…

Он не знал, что ей возразить, забыл все доводы, все оскорбления, забыл о своем намерении побить ее — чтобы она знала, что с мужчиной нельзя шутить. Он едва смог выговорить:

— Ты не любишь меня…

— Хорошо, что мы встретились, путь показался мне короче.

— Ты в самом деле не хочешь, чтобы я остался?

— Зачем? Чтобы терпеть лишения? Не стоит. У тебя своя цель, добивайся ее.

— А у тебя какая цель?

— Я не хочу идти в лес, не хочу работать на плантации. Остальное одному господу богу известно.

Он замолчал. Страдание терзало его грудь, ему хотелось убить Габриэлу и покончить с собой, прежде чем они дойдут до места. Она улыбнулась:

— Все это неважно, Клементе.