Гаджет. Война Феникса

Следующий день, необычно яркий, с голубым небом и теплым ветром, проникающим в комнату сквозь открытое окно, был испорчен новой навязчивой рекламой гаджета. Радио на кухне, рассыпаясь в похвалах интеллектуальной новинке, настолько слащаво описывало все преимущества нового устройства, что у Прохорова заболели зубы. Поспешно переключив приемник на другую станцию, он убедился, что о нейрофоне говорят сейчас везде. Диджеи утренней программы взахлеб рассказывали друг другу и почтенному слушателю про великолепные бесплатные игры на второй платформе нейрофона и, когда он наконец доберется до широкого рынка, настанет новая эра компьютерных игр и дополненной реальности.

Тяжело вздохнув, майор махнул рукой и, преодолев коридор, закрылся в ванной. По военному быстро, но тщательно приняв душ, побрившись и пройдясь ладонью по короткому бобрику волос, Прохоров снова проследовал на кухню, где налил себе кофе, быстро разогрел в микроволновке два бутерброда, приготовленные им со вчерашнего дня, и, покидав в себя эту «горючку», отправился в спальню к платяному шкафу. Поскольку Прохоров с недавних пор был в разводе, он один жил в съемной квартире. Нажитые вместе с бывшей супругой жилплощадь и дача отошли при разводе ей. Жизнь холостяка имеет свои плюсы и минусы. Конечно, порой не хватает женского тепла и ласки, а иногда до зарезу хочется котлет и борща, чтоб наваристый, духовитый, да с жирком. Однако и плюсы были очевидны. Удобно лежат нужные вещи, которые не надо искать за закрытыми дверцами шкафов. Тарелки можно мыть перед едой, а вот руки после. И только одежду свою майор привык всегда аккуратно развешивать и раскладывать.

Пройдя в одном полотенце до шкафа, Илья быстро выбрал что надеть – голубую сорочку, галстук в тон костюму и сам костюм, классический, черный. К нему шли мягкие кожаные туфли. Застегнул на левом запястье ремешок массивных часов в стальном корпусе.

Взглянув на часы, Прохоров улыбнулся, взял с прикроватного столика портфель с документами, переложил служебное удостоверение с тумбочки во внутренний карман пиджака, вышел из квартиры и запер дверь. День начинался бодро, день начинался хорошо.

– Здорово, эскулапы, – войдя в морг, майор устремился к столу, за которым скучали два лейтенанта медицинской службы.

Выйдя сегодня в первую смену, они откровенно маялись от похмелья и тоскливо поглядывали на кабинет патрона, полковника Рюхина, где тот в специальном шкафу под замком хранил все спиртосодержащие препараты.

При виде Ильи парни синхронно кивнули и вновь уставились в бумаги.

– Шеф тут?

– А куда ему деться, – синхронно подтвердили медики, что-то выводя в отчетах, папками с которыми был завален стол.

– А летун? Американец, что вчера привезли?

– На месте.

Молодой хмурый лейтенант с проседью на висках, нервно поправил халат и указал на противоположную стену помещения, около которой стояло несколько каталок. Другая стена представляла собой разбитый на несколько секций холодильник со стальными дверцами, где хранились останки потерпевших.

– Тогда я к полковнику. – Прохоров двинулся мимо прозекторских столов, ловко уходя от столкновений с различными предметами, один вид которых мог ввести обывателя в шок. Несколько секунд шествия по белоснежному кафелю пола – и вот она, дверь кабинета, в котором сидит человек, почти наверняка способный пролить свет на случившееся.

– Товарищ полковник?

Рюхин, седой, сутулый, с острым как клинок подбородком и тонкими нервными пальцами пианиста, оторвал взгляд от монитора и благосклонно кивнул.

– Вваливайся, майор. Дай угадаю, зачем пришел. Гражданин Соединенных Штатов Америки, мистер Гордон, сорок три года, множественные травмы, кровоизлияние, повреждение внутренних органов, компрессионные переломы, с жизнью несовместимые. Верно?

– В точку.

– Вовремя пришел. У меня уже запрос на столе. Через час будем голубя в посольство отправлять.

– Скоро они, – майор покачал головой. – Странное что есть?

– Да нет, – Рюхин пожал плечами. – Мелочи одни. Кровь в порядке, патологий не обнаружено, следы опиатов в крови не найдены, впрочем, и любая другая химия по нулям. Следов борьбы тоже. Убойный хорошо поработал, собрали его по фрагментам почти целиком. Все на месте. Вот сам полюбуйся.

Полковник подвинул Прохорову папку с протоколом, тот не глядя опустился на стул. На руке Гордона обнаружились солидных размеров золотые часы, а в кошельке, во внутреннем кармане плаща, нашелся бумажник, в нем было десять тысяч долларов с мелочью и небольшая сумма в рублях. На левом безымянном пальце, по западной традиции, обручальное кольцо, предположительно из платины.

– Не ограбление?

– Нет.

– Вещички его можешь пока забрать. Мы их потом в посольство передадим.

– Спасибо.

Остановившись на пороге кабинета, Прохоров вдруг нахмурился.

– Слушай, Рюхин, ты сказал про мелочи. Что это?

– Ах это? – полковник медицинской службы ухмыльнулся и резанул подбородком воздух. – Смотрю, не теряешь хватку. Пойдем, покажу.