Гагарин и гагаринцы

Новоиспеченный старшина смутился и, может быть, впервые честно признался:

— А как?..

На одно мгновение их глаза встретились — подростка и героя войны. Мазитов не увидел в глазах подполковника упрека или укора.

— Это делается так, — без суеты продолжал начальник зарождавшейся школы юных космонавтов. — Отряд, в одну шеренгу становись! Равняйсь! Смирно! Равнение на середину! Товарищ старшина, отряд в количестве восьми человек построен. Начальник школы юных космонавтов подполковник в отставке Климов!

А потом с подчеркнутой деловитостью сказал:

— Через полчаса придет начальник штаба с совхозным начальством, надо поставить хотя бы первую палатку — штабную.

Климов порадовался особой расторопности четверых — Равиля Мазитова, Саши Крякина, Володи Вольных и Володи Мещерова.

— Бывали в турпоходах? — поинтересовался начальник школы.

— В шестом классе в «Зарнице» участвовали, в городском финале…

Когда палатка была готова, взялись за установку флагштока.

— Ну, есть среди вас рыбаки? — спросил Климов. Ребята с интересом смотрели на подполковника. — А чего удивляться, мачту собрать, что многоколенную удочку. Главное — точно выверить… Крякин, вы с той стороны смотрите, а вы, Вольных, — с этой…

С мачтой возились около часа. Климов то поддерживал ее, то отходил в сторону, наблюдая, как ребята утрамбовывали нижнее колено. Работали увлеченно, на совесть. Климов подбадривал:

— На многие годы делаем, хлопцы, чтобы звенела как струна… А ну, покачайте… Сильнее, сильнее. Годится..

— Отставить «годится», товарищ подполковник!..

Климов смотрел на Мазитова, утиравшего на смуглом лице крупные капли пота и, увидев по-детски озорную улыбку, ответил в тон ему:

— Есть!

Все дружно рассмеялись. Климов отошел к дорожному чемоданчику, вынул флаг, приладил его к бечевке на мачте и торжественно сказал:

— Попробуем… Кто отличился на установке мачты?

— Крякин, — ответил Мазитов.

— Подходите, Саша, смелее…

К вечеру были установлены остальные девять палаток, спланирована и посыпана песком дорожка к кухне, названной потом курсантами кафе «Космос».

В восьмом часу подъехала совхозная машина с постельными принадлежностями, раскладушками и кое-каким инвентарем. Лагерь оживал. Перед ужином Климов разрешил ребятам искупаться в Урале. Отбой был дан точно по распорядку дня — в 23.00.

Начальнику штаба школы И. П. Зубову не терпелось расспросить Климова о всех событиях этого дня. Но Климов был сдержан:

— Честно скажу, Иван Прокофьевич, устал здорово, в основном от нервного напряжения. Но, уверен, поладим и с этими ребятами…

В шесть утра, за полчаса до подъема, Климов и Зубов вышли из штабной палатки и сразу встревожились: дневального не было на месте. Подняли ребят, построили — не оказалось в строю Саши Крякина. Он и Володя Вольных были вечером назначены дневальными, дежурили по два часа попеременно. Вольных сменился в пять утра. А в шесть Крякина уже не было в лагере.

Климов, в считанные секунды оценив обстановку, распорядился:

— Полчаса на зарядку, двадцать минут на заправку постелей и умывание, десять минут на построение и подъем флага, полчаса на завтрак. После завтрака продолжим оборудовать лагерь. Вопросы есть?

— Товарищ подполковник, разрешите, я съезжу в город, я знаю, где Крякин… — Чувствовалось, Мазитова исчезновение приятеля задело. Климов даже предполагал, что старшина о намечавшемся побеге мог знать еще с вечера. Ответил подчеркнуто сухо:

— Здесь комсомольский военизированный лагерь труда и отдыха. Держаться он будет на добровольных началах и на полном самоуправлении. На поиски беглецов у нас нет времени. И не будет… На зарядку становись!

Климов и Зубов выполняли упражнения утренней зарядки тщательно, с нескрываемым удовольствием, а в движениях ребят угадывалась нервозность. Климов же одновременно пытался ответить на целый комплекс неожиданных вопросов. Крякин вчера отличился на работе, ему доверили первый подъем флага, первое дежурство по лагерю… А он сбежал, отдежурив всю ночь. Что могло случиться? Конечно, после завтрака он пошлет начальника штаба в город выяснить все, найти беглеца и убедиться, что он жив и невредим. А в отряде пусть знают, что силой тут держать никого не будут.

После заправки коек и умывания к Климову подошел Мазитов и протянул клочок бумаги с тщательно написанными словами:

«Товарищ подполковник, эта жизнь не по мне: строиться, подъем, отбой, без разрешения — ни шагу… Я человек вольный, и эта жизнь мне ни к чему. Не переживайте: я не утоп, не попал под машину, я в хорошем месте… Привет честной компании! Крякин».

…Пробежав текст, Климов вопросительно посмотрел на старшину.

— На постели нашел, — ответил Мазитов. Потупившись, добавил:

— Он еще в полночь разбудил меня и говорит: надо бежать. Я ответил: не дури. Больше он ничего не сказал и лег отдыхать, видно только что сменился на дежурстве…

— Почему не доложили в штаб?