Гай Мэннеринг

– Нет, сэр, – сказал Плейдел, – без вас нам никак не обойтись. Но почему вы называете права этого молодого человека мнимыми? Я не хочу касаться ваших оснований, если они есть, но...

– Мистер Плейдел, – ответил Глоссин, – я всегда любил действовать в открытую и, по-моему, смогу объяснить вам все дело сразу. Этот молодой человек, которого я считаю незаконнорожденным сыном покойного Элленгауэна, уже несколько недель странствует тут под разными именами, заводит какие-то дела с полоумной старухой, которую, насколько я знаю, недавно застрелили во время схватки, и с другими жестянщиками, цыганами и тому подобным сбродом, да еще с этим грубияном фермером из Лидсдейла, а тот настраивает всех арендаторов против лэрдов, как сэр

Роберт Хейзлвуд из Хейзлвуда знает...

– Извините меня, мистер Глоссин, – сказал Плейдел, – а кто же, по-вашему, этот молодой человек?

– Я вполне уверен, да и он может подтвердить (тут он взглянул на Хаттерайка), что это не кто иной, как незаконнорожденный сын покойного Элленгауэна и Дженнет

Лайтохил; она потом вышла замуж за корабельного мастера Хьюита, живущего близ Эннена. Зовут его Годфри

Бертрам Хьюит, и под этим именем он и был записан в матросы на королевскую таможенную яхту «Каролина».

– Вот как? – заинтересовался Плейдел. – Это звучит очень правдоподобно! Но не будем больше терять времени на разговоры о глазах, телосложении и прочем. Допрошу вас, подойдите сюда, – сказал он.

К столу подошел молодой моряк.

– Вот настоящий Саймон Пьюр317, вот Годфри Бертрам

Хьюит собственной персоной; он вчера вечером прибыл с острова Антигуа via318 Ливерпуль. Он помощник капитана

Вест-Индской компании, и, хоть он и не совсем законно появился на свет, он сумел на этом свете пробить себе дорогу.

В то время как другие судьи о чем-то заговорили с моряком, Плейдел вытащил из кучи лежавших на столе бумаг старый бумажник Хаттерайка. Контрабандист вдруг пе-

317 Саймон Пьюр – персонаж одной из комедий («A Bold Stroke for a Wife») английской писательницы Сюзанны Сентливр (1697 – 1728).

318 Через (лат.).

ременился в лице, и наш зоркий адвокат сразу же сообразил, что там должно находиться что-то интересное. Он положил бумажник на стол и начал просматривать вынутые оттуда документы. Тут он заметил, что арестант как будто успокоился.

«Должно быть, там есть еще что-то», – подумал Плейдел и снова стал тщательно разглядывать бумажник, пока наконец не нашел узенькой прорези в переплете и не вытащил оттуда три маленькие бумажки. Повернувшись к

Глоссину, Плейдел попросил его рассказать им, не ездил ли он сам искать Кеннеди и сына своего патрона в тот день, когда они оба исчезли.

– Нет, не ездил… то есть… да, ездил, – отвечал Глоссин, которого начинала мучить совесть.

– Странно, однако, – заметил адвокат, – вы были так близки с семейством Элленгауэна, а я не помню, чтобы я вас допрашивал или даже чтобы вы являлись ко мне в то время, когда я производил следствие.

– Меня вызвали в Лондон, – отвечал Глоссин, – по очень важному делу как раз на следующее утро после этого печального события.

– Господин секретарь, – сказал Плейдел, – занесите его ответ в протокол. И это важное дело заключалось, насколько я понимаю, в том, чтобы дисконтировать три векселя, полученные вами от господ Ванбеста и Ванбрюггена и акцептованные неким Дирком Хаттерайком в самый день убийства. С чем и поздравляю вас; насколько я могу судить, они были оплачены сполна. Я этого и предполагать не мог.

Глоссин побледнел.

– Это вещественное доказательство, – продолжал

Плейдел, – подтверждает все, что рассказал нам о вашем поведении некий Габриель Фаа, который сейчас находится под стражей; он был очевидцем сделки, которую вы заключили тогда с нашим уважаемым подследственным. Вы хотите что-нибудь сказать в свое оправдание?

– Мистер Плейдел, – очень спокойно сказал Глоссин, –

я думаю, что, если бы вы были моим адвокатом, вы не посоветовали бы мне сразу отвечать на обвинение, которое самый презренный из людей готов подтвердить ложной клятвой.

– Мой совет, – ответил Плейдел, – зависел бы от моего убеждения в том, виновны вы или нет. В вашем положении вы, вероятно, изберете лучший путь; но, вы понимаете, мы должны вас арестовать.

– Арестовать? Как? За что? – воскликнул Глоссин. – По обвинению в убийстве?

– Нет, только за содействие и соучастие в похищении ребенка.

– Это преступление допускает поруку.

– Извините, – ответил Плейдел, – это plagium 319 , a plagium – это уголовное дело.

– Вы ошибаетесь, мистер Плейдел, тому имеется всего лишь один прецедент, это случай с Торренсом и Уолди. Как вы помните, там речь шла о двух женщинах, похитительницах трупов, которые обещали украсть трупик ребенка для неких молодых врачей. Чтобы сдержать свое слово и не сорвать вечернюю лекцию по анатомии, они украли живого

319 Похищение людей (лат.).

ребенка, убили и продали труп за три шиллинга и шесть пенсов. Их действительно повесили, но за убийство, а не за plagium. Вы чересчур увлеклись гражданским кодексом.