Гахиджи

На первом развороте, под прозрачной защитной пленкой, была вставлена фотография молодой красивой женщины, а чуть ниже, красивыми каллиграфическими буквами выбита надпись: «Дорогому мужу в день бракосочетания». Катерина не поверила своим глазам, если верить надписи, это была фотография матери Елены, придя в себя, она попыталась достать снимок, но он был аккуратно запаян со всех сторон. Быстро спрятав портмоне в карман, Катерина проскользнула в свою с Еленой комнату, на ходу включая всю имеющуюся компьютерную технику и выворачивая маленькие шкафчики, пытаясь отыскать нужные предметы.

«Есть! – воскликнула Катерина, осторожно доставая маленькую металлическую бритву».

Аккуратно сделав ровный надрез, она достала старое фото и вставила его в сканер, аппарат негромко зажужжал.

«Только бы успеть, – молила про себя Катерина, снова кидаясь выворачивать выдвижные ящички. Устроив настоящий погром, она наконец-то нашла прозрачный скотч и острые ножницы. – Отсканировать, вставить фото, заклеить и подложить обратно, возле барсетки, – составляла план действий Катерина, пытаясь унять дрожь в руках».

Лично отдать портмоне она уже не планировала.

***

Николай продолжал вести разговор на нейтральные темы, чувствуя, что запас вопросов истощился, а наладить хоть какой-то контакт так и не получилось.

– Как тебе живется у Марты?

– Хорошо.

– Она тебя не обижает?

Елена горько усмехнулась, оставив его вопрос без ответа. Раздражение от банальности вопросов продолжало нарастать и чтобы хоть как-то с ним справиться, она принялась разглядывать кружащиеся в кружке мелкие чаинки. Николай встал и подошел к окну. Усмешка дочери не осталась незамеченной и он разозлился, зато перестал мучить обоих ненужной никому формальностью. Отец не мог придумать с чего начать главный разговор. Всё оказалось не так просто. Несмотря на внешнюю показную покорность, Николай видел в Елене твердость. Характер сквозил в каждом её движении, совсем как у матери. Он постарался хоть немного успокоиться, а после достал с внутреннего кармана пиджака сложенные в файле документы и молча положил их на стол перед дочерью. Елена развернула бумаги и быстро пробежалась глазами. Договор купли-продажи с подробным описанием недвижимости, приусадебного участка, и куча всяких схем.

– Что это? – спросила Елена вопросительно глядя на отца.

– Это договор продажи дома.

– Какого дома? Нашего дома? – слово «нашего» сильно резануло слух, но сказать по-другому было не возможно.

– Да, … ты должна подписать.

Для Елены это было ударом ниже пояса. Только ради дома она собиралась вернуться, искренне веря, что когда-то родные стены помогут ей вернуть потерянные воспоминания! А возможно, ей даже удастся найти там какие-нибудь фотографии или личные вещи матери, но отец, как всегда, разбивал все надежды в пух и прах. Раздражение сменилось злостью, которую все эти годы Елена пыталась запрятать поглубже. Обида и гнев вырвались наружу, сломав все условные преграды, и Елена не смогла больше сдерживаться.

– Почему ты продаёшь дом? – она резко встала, глядя отцу в глаза.

– Я куплю хорошую квартиру…

– ПО-ЧЕ-МУ ты продаешь дом?

– Так будет лучше, поверь мне.

– Поверить тебе? – Елену начинала бить мелкая дрожь. – Поверить тебе?

– Да, Елена, поверить мне. Неужели это так сложно? Так будет лучше для тебя.

– Почему ты всегда решаешь сам, ты хоть раз спросил МЕНЯ, что для меня будет лучше? – Елена злилась, продолжая говорить в повышенном тоне. – Ты бросил меня маленькой девочкой, а теперь приезжаешь и заявляешь, что делаешь все во благо!

– Я подарил тебе детство.

– Это Марта подарила мне детство, а ты просто бросил меня!

– Не говори о том, чего не понимаешь. Елена, если ты хочешь вернуться домой, то подпиши бумаги и закончим этот бесполезный разговор.

– Ну, так объясни мне, чтобы я начала понимать! – психанула Елена. – И вообще, ты сам хочешь, чтобы я вернулась? Скажи!.. Ты хочешь, чтобы я вернулась домой?

Николай отвел глаза и не ответил:

– В этом доме слишком много воспоминаний, тебе будет больно.

– Мне больно от того, что у меня этих воспоминаний нет! – голос Елены задрожал от ярости. – Ты лишил меня всего, а теперь хочешь лишить даже возможности вспомнить маму.

При упоминании о Наталье Николай скривился:

– Не стоит ворошить прошлое. – Прошипел он сквозь зубы.

– Какое прошлое! – Елена сорвалась на крик. – Ты только послушай себя! О чем ты говоришь! Она моя мать, и я имею право хоть что-то знать о ней!

– Не смей кричать на меня! – Николай тоже начал выходить из себя. – Ты не нужна была своей матери!

– Не правда! Она любила меня! Я знаю это! Слышишь? Знаю!

Николай подозрительно посмотрел на Елену:

– Что ты можешь знать? Эта женщина никого не любила. Она несла несчастья, разбивая судьбы всех, кто к ней приближался. Ты была не исключением.

– Я не верю тебе.

– Что так? Не слишком приятная правда?

– Меня она любила! Может вся правда в том, что не любила она только тебя?

Лицо Николая побагровело:

– Тогда где она? Почему не вернулась за своей так любимой доченькой?