Галактический следопыт

«Я с ним встречалась несколько раз, после чего он стал... как бы это выразиться... вести себя так, словно я была его собственностью. Очевидно, он в меня влюбился, а у меня и так уже была куча неприятностей из-за одного из режиссеров варьете. Поэтому я перестала видеться с Гидионом Дерби. После того, как я отработала неделю в варьете, подруга познакомила меня с висфером Быррисом, а тот упомянул, что туристическому агентству на Мазе не хватает обходительной особы, принимающей посетителей. Я была только рада отделаться от «Бешеного карнавала» и от режиссера Свинса. Висфер Быррис заставил меня подписать трудовой договор, действительный полгода, и дал мне билет до Маза. Так я здесь и очутилась».

«И вы никогда больше не видели Гидиона Дерби?»

«Я о нем почти забыла — пока вы не напомнили».

«Странно! Очень странно!» Теперь они летели над продолговатым морским заливом, отливавшим зеленоватым свинцовым блеском. «Как вы сказали? Сколько времени вы уже провели на Мазе?»

«Примерно три месяца».

«По договору, вам предстоит отработать в агентстве еще три месяца. И что вы будете делать дальше?»

«Еще не знаю. У меня накопится достаточно денег, чтобы улететь практически куда угодно. Я хотела бы повидать Землю».

«Земля может вас разочаровать. Это исключительно изощренный, полный тончайших условностей мир. Немногие инопланетяне чувствуют себя в своей тарелке на Древней Земле — если у них там нет никаких друзей».

Джаника свысока покосилась на собеседника: «А вы там будете?»

«Я не мог бы сказать, где я буду через неделю».

«Разве вам не хочется где-нибудь устроиться, осесть, прижиться?»

«Я подумывал об этом. Гидион Дерби пригласил меня собирать мушмулу в саду его отца».

Джаника презрительно хмыкнула: «Гидион Дерби. Вы из-за него прилетели на Маз?»

«Нет. Я прилетел, чтобы раздобыть сведения о компании «Истагам». Но вполне возможно, что компания «Истагам» и злоключения Гидиона как-то связаны».

«Может быть, мне следует заняться частными расследованиями, — заявила Джаника. — Возникает впечатление, что это интересное и приятное занятие. Частный детектив всегда останавливается в лучших отелях, встречается с самыми замечательными людьми — такими, как я — и где-то всегда есть сэр Айвон Просекант, который платит по счетам».

«Расследования не всегда так приятны, как вы себе представляете».

«А зачем мы летим к болоту Большой Кыш-Кыч? По поводу расследования компании «Истагам»? Или для того, чтобы спасти Гидиона Дерби?»

«Возможно и то, и другое. Кроме того, во всей этой истории участвует еще один исключительно любопытный персонаж, по имени Казимир Вульдфаш».

Имя Вульдфаша, судя по всему, ничего не говорило Джанике. Некоторое время они молча летели над раскидистым кряжем базальтовых гор — черные утесы торчали, как трухлявые пни, полупогруженные в красновато-коричневую подстилку осыпей. Джаника протянула руку: «Смотрите! Там цитадель висцтов». Девушка схватила бинокль: «Воины возвращаются с поля боя — очередная кампания закончилась. Надо полагать, осаждали замок Шимрод. А туристы опять остались с носом!» Она передала бинокль Хетцелю и показала, куда смотреть.

Белые лица-черепа подпрыгивали и мелькали, как буйки среди волн, под литыми чугунными шлемами с высокими гребнями; передники из черной кожи колыхались в такт движениям ног. За процессией катились шесть фургонов, запряженных десятиногими рептилиями и нагруженные предметами, которые Хетцель не смог опознать.

«Висцты — летуны, — пояснила Джаника. — В фургонах везут их крылья. Они забираются в горы, надевают крылья, прыгают с обрывов и кружат, поднимаясь на восходящих воздушных потоках. А потом, когда они замечают врагов — ну, не совсем врагов, но лучше слова не подыщешь — они ныряют вниз и атакуют».

«Любопытные существа».

«Вы знаете, как они размножаются?»

«Сэр Эстеван подарил мне брошюру. Кстати, от вас я тоже получил брошюру. Я знаю, что они — своего рода гермафродиты, и что они воюют, чтобы размножаться».

«Безотрадная у них жизнь, — заметила Джаника. — Они убивают из-за любви и умирают из-за любви, и все это в какой-то панике, в вечном истерическом возбуждении».

«С их точки зрения, вероятно, в человеческой жизни недостаточно любовных страстей и всепоглощающего влечения».

«Если уж на то пошло, всепоглощающего влечения я в самом деле еще не испытывала — ни к режиссеру Свинсу, ни к Гидиону Дерби, ни к висферу Быррису».

«Наберитесь терпения. Где-то, кто-то из двадцати восьми триллионов людей, населяющих Ойкумену, окажется тем самым рыцарем без страха и упрека в сияющих доспехах».

«К счастью, по меньшей мере половина этих людей — женщины. Что наполовину сокращает объем и продолжительность поисков». Джаника снова подняла бинокль: «Мне тоже не мешало бы взглянуть на болото. Вдруг там попадется какой-нибудь несчастный, убежавший от сварливой жены».

«Что-нибудь видно?» — поинтересовался Хетцель.

«Ничего. Даже гомазов нет — хотя даже в приступе последнего отчаяния я не стала бы рассматривать кандидатуру гомаза».