Галактический вихрь

На мониторе появилась еще одна точка. Приблизительно в том направлении, откуда они слышали грохот.

Описывающий окружности луч то и дело цеплял слабые разрозненные сигналы. Точно… Там продолжался бой.

Внезапно он уловил сбоку от себя постороннее движение. Резко повернувшись, он оторопел.

В воздухе на уровне его плеч спокойно парил Гиг.

— Ты что тут делаешь?! — вырвалось у Клауса.

«Там, в болотах», — отозвался голос.

— Что там? — не понял Клаус. — Говори толком, Гиг!

Мячик нетерпеливо подпрыгнул в воздухе.

«Свет. Огонь. Гром».

— Там идет бой?

«Да! Да! Да! Мертвый! Не совсем мертвый!» — Гиг смешно подпрыгивал в воздухе, пытаясь объяснить Клаусу то, что сам не вполне мог понять.

— Там люди?!

«Не знаю! Не могу сказать! Один человек, а второй нет! — бился в его мозгу виртуальный голос. — Помоги!»

Несмотря на всю серьезность ситуации, Клаус не сдержал улыбки. Этот симпатичный мячик во многом напоминал ему бесхитростного ребенка. По крайней мере, он был очень сильно подвержен эмоциям.

— Хорошо, Гиг, я иду туда. Только ты должен вернуться к Кейтлин. Ей ты сейчас нужнее, чем мне.

Клаус не сомневался, что «высшее существо» прекрасно понимало человеческую речь. Несколько секунд Гиг покачивался в воздухе, словно пребывая в нерешительности, а потом развернулся и медленно полетел в ту сторону, где скрылся вездеход.

Клаус облегченно вздохнул. От мысли, что Гиг будет рядом с Кейтлин, ему стало спокойнее.

Остальное было в его власти… Он сделал шаг в сторону от намеченной навигационным микропроцессором тропы и почувствовал, как жадная трясина захлюпала, заглатывая его в свою пучину. Перед забралом колыхнулась коричневая муть, вверх унеслась стайка пузырей, и все стихло.

На глубине четырех метров его ноги ощутили толчок. Это было дно. Отключив все системы скафандра, кроме регенерации воздуха, он закрыл глаза и начал медленно отсчитывать про себя секунды.

На второй сотне справа от него трясина передала тяжкую поступь боевых машин. Потом еще раз…

После второй группы наступило затишье. Он выждал еще пару минут и включил питание сервомоторов.

* * *

Перегретый двигатель вездехода сдох, так и не одолев последнего подъема.

Горная дорога переваливала через хребет буквально в сотне метров от них, но сдвинуть с места изувеченную многотонную машину могло разве что чудо.

— Все… — Игорь устало откинулся в кресле и прикрыл глаза. — Приехали…

— Место неудачное. Как на ладони… — Джон вылез в блистерный купол и огляделся.

Вокруг поднимались укутанные облаками горные пики. Бесконечная цепочка острых вершин терялась вдали по обе стороны от потрескавшейся древней магистрали. Воздух был разреженным и холодным. Из клубящихся неподалеку облаков порывистый ветер выбивал колкие снежинки.

— Что будем делать? — тихо, чтобы не слышала Кейтлин, спросил Игорь.

— Придется спускаться пешком, — ответил Джон.

— А как же она?

Хоули на секунду задумался.

— У нас есть три исправных скафандра. Сделаем носилки или волокушу… Как-нибудь дойдем…

— Тогда не будем терять времени.

* * *

Редкие болотные растения, похожие на длинные палки с пучком бурых листьев на конце, торчали из неподвижной водной глади, в которой жило их отражение. Внезапно оно смазалось, исказилось, поверхность болота заволновалась и вскипела множеством мелких водоворотов. Это продолжалось недолго — из бурлящей темной жижи показалась голова в тяжелом гермошлеме с узким дымчатым забралом, за которым неясно угадывались черты лица, затем из воды поднялись спаренные стволы закрепленных на плечах бронескафандра безоткатных реактивных орудий, подвески которых вцепились в плечевые скаты брони словно корявые механические пальцы…

Клаус остановился. Подождав, когда со шлема стекут вода и грязь, он включил радары.

Арьергард боевых машин уже удалился от него на пять километров. Впереди, где совсем недавно кипел бой, теперь просматривалось лишь несколько статичных сигналов, определить которые классификатор отказался.

Глухо взвыли сервомоторы, и бронированная фигура шагнула вперед, рассекая болотную жижу мощным керамлитовым торсом.

Орбитальная плита уже успела уползти к горизонту. Наступал полдень, и поднявшийся ветер разогнал клочья утреннего тумана.

Через полкилометра Клаус наткнулся на первое свидетельство разыгравшейся тут трагедии.

Из болота торчал сгоревший эндоостов «Хоплита». Рубка машины была прострелена, и обзорный триплекс скалился острыми осколками выбитого снарядом бронестекла. Робот наполовину затонул, от него поднимался вонючий сизый дым. По черной глади воды плавали радужные пятна.

Клаус обогнул робота и взял чуть левее своего прежнего курса, ориентируясь на самый четкий из пяти неопознанных сигналов, до которого, по показаниям радара, оставалось полтора километра.