«Просто нам повезло, что мы не нарвались на десантников в тяжелой экипировке при полном вооружении. А то бы нас давно превратили бы в… как ты там иногда выражаешься… фарш! Так что быстро внутрь!»
Приказал Лумэ, поторапливая меня, опасливо вглядывающегося в темный проем в днище корабля.
А я тут, прока выдалась спокойная минутка, только собирался поразмышлять над тем, каким именно же образом Лумэ вообще сумел его открыть? До этого умения дистанционного взлома электроники он что-то не показывал.
Что ж, я очень надеюсь, что еще успею его об этом расспросить. Все же с каждой минутой я все больше утверждаюсь в мысли, что нэнью не просто некая особенная разумная форма непонятной странной жизни, а кто-то намного, намного больший!
В пару шагов я оказался в своеобразном лифте, что в мгновение ока затянул меня внутрь корабля.
— Я вообще-то не вижу в темноте! — осуждающе произнес я.
И тут же зажегся свет. До того яркий, что глаза противно защипало, я ведь просто не успел закрыть веки.
— Да твою же…
Свет притух.
— Вот так-то лучше, — проморгался я, и осмотрелся, стараясь не обращать внимания на цветные круги перед глазами.
Я оказался в шлюзовом отсеке, отделенном от капитанского мостика, по совместительству являющегося и кабиной пилота, и рубкой связи, и навигационной, прозрачным энергетическим барьером в виде множества мелких сот-ячеек площадью в пару сантиметров. Он занимал всю ширину и высоту единственной, как я понимаю, палубы корабля. Как там Лумэ его назвал? Джайтха? Ну джайтха так джайтха. Интересный кораблик! Внутри пол был покрашен в тот же матово-черный цвет. Стены и потолок — матовое-серебро. И, кстати, снова отсутствие хоть каких-либо видимых швов, словно конструктивно корабль был создан из единого куска металла. Металла способного изменять свою форму, если вспомнить каким образом я поднялся внутрь! Волне возможно. Хотя о подобных технологиях я ни разу не слышал! Даже краем уха!
«Дажайтха на вашем языке значит яхта.»
Оповестил меня нэнью.
«О-о, отлично! Осталось узнать, что такое „альгар“», — хмыкнул я.
«А это уже имя собственное. Все, не мешай мне!»
Позади меня в трех метрах преграждал путь еще один барьер, на это раз не прозрачный, а зеркальный, но все так же состоящий из сот-ячеек.
«Только не вздумай к ним прикасаться!»
Завопил неожиданно голос, когда я подошел к прозрачной и, как оказалось, мерцающей на огромной частоте защите, и, прищурившись, начал рассматривать устройство капитанского мостика.