Галактика Сенситивов 1(Си)

— Пожалуй, Нейзер, я теперь знаю о Галане нечто такое, что позволит мне написать докладную в Комиссию по ускорению миров и ходатайствовать о снятии темпорального барьера, да, это уже и не важно, темпоральный ускоритель Галана, должен вот-вот остановится, им уже почти невозможно управлять. Нейзер, мы закончили своё долгое путешествие по этой, благословенной Великой Матерью Льдов, планете и теперь можем спокойно отправляться на остров, но сначала я предлагаю вам пообедать. Знаете, у меня сегодня с утра крошки во рту не было.

С чувством величайшего сожаления, я поднялся с роскошного меха, обулся и пошел распорядиться насчёт обеда. Выйдя в коридор, я, не доверяя звону колокольчика, зычным голосом позвал горничную. На мой зов немедленно явилась очень милая, симпатичная девушка, просто крохотного, по меркам Галана, роста. Смущённо улыбаясь и удивленно поглядывая на мех синего барса и развалившегося на нём Нейзера, она приняла заказ и, прежде чем уйти, быстро присела на корточки и погладила синий мех рукой. Это шаманское действие уже приобрело в городке Равел характер массового психического заболевания. Все, кто видел синюю шкуру Хальрика Соймера, в первую очередь считали своим долгом вытереть об неё руки и меня даже стала одолевать какая-то смутная тревога по поводу их душевного здоровья.

Девушка удалилась, а я принялся подсчитывать, сколько денег у нас осталось. Вскоре снизу подтянулась длинная вереница официантов и поваров во главе с моложавым, сухопарым шеф-поваром. Кухонный люд подтаскивал нам всё новую и новую снедь, разложенную порциями во множество посудин самой затейливой формы. При этом каждое блюдо сначала предъявлялось мне, затем Нейзеру, после чего ставилось на сервировочный столик, его подняли наверх два дюжих молодца-швейцара, официанты или повар вежливо кланялись нам и удалялись, не забыв, напоследок, наклониться и погладить мех рукой. Горничная, потупив взгляд, стояла у дверей и молча ждала, когда её отпустят. В тот момент, когда самый последний из поварят вышел за дверь, Нейзер, безучастно лежавший на синем, мохнатом коврике, очнулся и попросил горничную:

— Милая, подай мне, пожалуйста, завтрак прямо на этот чудесный синий мех, я не хочу вставать с него.

Девушка тотчас зарделась ярким румянцем, энергично кивнула в ответ головой и стала быстро сервировать импровизированный стол на полу, для чего покрыла мех белой скатертью, поставила на него поднос и принялась ставить для Нейзера серебряном блюде тарелки и кубки. На физиономии Нейзера блуждала опасно-мечтательная улыбка. Он кивнул девушке и вежливо уточнил своё распоряжение:

— Красавица, я всегда завтракаю и обедаю с мастером Лори, поэтому поставь прибор и для него.

С притворным кряхтением и оханьем я опустился на синий мех и расположился напротив Нейзера. Наша прелестная горничная быстро поставила поднос и тарелку для меня, благо в шкафу имелась прорва всяческой посуды. Нейзер же всё никак не успокаивался и продолжал в том же духе:

— Дитя моё, поставь пожалуйста и третий прибор, присядь и позавтракай с двумя почтенными кируфскими господами.

Бедняжка от слов этого повесы вздрогнула, как от удара. Горничная с каким-то, не то испугом, не то немым вопросом посмотрела на меня. Я улыбнулся ей доброжелательно и радушно и указал на место между мной Нейзером. Девушка поставила третий прибор, быстро переместила всю снедь на расстеленную скатерть и скромно присела рядом с нами, но всё-таки поближе к этому мидорскому чудовищу, моему стажеру.

Нейзер бесстыдно таращил свои, горящие бесовским огнём, карие глазищи на девушку, от чего у той кусок в горло не шел. Сам же он едва прикоснулся к кусочку сыра. Мне это быстро надоело, так как я ощущал дикий аппетит, но не мог есть в такой ненормальной обстановке и потому, сердито зыркнув на Нейзера, резко высказал ему на галалингве:

— Ешьте, сексуальный маньяк и не пяльтесь на эту милую девочку! Разве вы не видите, что смущаете её?

Нейзер вздрогнул, густо покраснел, к моему полнейшему удивлению, и принялся энергично двигать челюстями. Девушка благодарно посмотрела на меня и улыбнулась, хотя не поняла ни единого слова, сказанного мною. О, это, несомненно, была самая восхитительнейшая из всех девичьих улыбок, которую мне только доводилось когда-либо видеть в пределах всей Обитаемой Галактики Человечества. Теперь аппетит мигом пропал у меня, но я все равно продолжил беспорядочно поедать всё, что стояло на подносе передо мной. Не ощущая вкуса блюд, я молча ел и изредка посматривал на девушку. Только теперь я увидел, что она была удивительно, просто невероятно красива. Тонкие черты лица, мягкие и очаровательные, тёмно-каштановые волосы с удивительно красивым медным оттенком, кожа, цвета благородного лурийского опала, бархатистая и светящаяся изнутри, всё в ней было полно совершенства. Она ела так аккуратно и изящно, словно принцесса на приёме во дворце короля-отца, устроенном в её честь для молодых дворян, соискателей её руки и сердца.