Галапагосы

- Энергетические и осветительные фирмы ненавидели меня, - продолжал он. - А также нефтяные магнаты, угольные магнаты и трест атомной энергетики.

- Нетрудно догадаться! - поддержала она.

- Зато теперь они могут больше не беспокоиться, - закончил он свой рассказ. - После смерти жены я закрыл свое дело и с тех пор путешествую. Даже не знаю, чего я ищу. И сильно сомневаюсь, есть ли смысл вообще что-то искать. Лишь в одном я уверен: вновь полюбить я не смогу.

- Вы столько можете дать миру! - воскликнула она.

- Если бы я еще когда и полюбил кого, - продолжал он, - то уж никак не глупый, смазливый, пушистый клубочек, каким многие сегодня, похоже, хотят видеть свою избранницу. Я такого просто не выношу.

- Ни за что бы не подумала, - отозвалась она.

- Судьба избаловала меня, - посетовал он.

- Наверное, вы того заслуживали, - заверила она.

- Я задаю себе вопрос: «Какой толк нынче в деньгах?» - поделился он. - Я уверен, что ваш муж был столь же хорошим супругом, как моя жена - супругой...

- Он был действительно очень хороший человек, - подтвердила она. - Замечательный мужчина.

- Так что теперь вы наверняка спрашиваете себя о том же: «Какой толк человеку в деньгах, когда он остался один?» - подхватил он. - Предположим, у вас есть миллион долларов.

- Упаси Господи! - воскликнула она. - Таких денег у меня сроду не бывало!

- Ну хорошо - тогда сто тысяч...

- Это чуть больше похоже на истину, - согласилась она.

- Теперь ведь они все равно превратились в мусор, верно? - продолжал он. - Какое счастье могут они принести?

- Ну, хотя бы обеспечить некоторый элементарный уют, - возразила она.

- Я полагаю, у вас чудесный дом, - осведомился он.

- Чудесный, - подтвердила она.

- Да в придачу машина, а быть может, даже две или три и тому подобное... - развил он свою догадку.

- Одна машина, - ответила она.

- Бьюсь об заклад, что «мерседес»! - произнес он.

- Обычный джип, - опровергла она.

- И еще, вероятно, акции и облигации, как у меня, - продолжал допытываться он.

- В фирме Роя практиковались выплаты премиальных по акциям, - отозвалась она.

- Разумеется, - подхватил он. - А также выплаты из фонда социального обеспечения, пенсионного фонда и другие виды материального поощрения, составляющие вкупе идеал обеспеченности в глазах среднего класса.

- Мы оба работали, - с гордостью сказала она. - И вносили свой вклад в общую копилку.

- Я бы ни за что не хотел иметь нигде не работающую жену, - одобрил он. - Моя супруга работала в телефонной компании. Пособия, выплаченные мне там после ее смерти, составили в итоге кругленькую сумму. Но для меня это был только лишний повод для слез. Еще одно напоминание о том, как опустела без нее моя жизнь. Как и ее шкатулка с драгоценностями - всеми этими кольцами, брошками и бусами, которые я дарил ей на протяжении многих лет и которые мне некому завещать...

- У нас тоже не было детей, - откликнулась она.

- Похоже, у нас с вами много общего, - грустно произнес он. - Кому же вы завешаете свои драгоценности?

- О, у меня их не так много, - успокоила она его. - Пожалуй, единственная ценная вещь - нитка жемчуга, доставшаяся мне от матери Роя. С алмазной застежкой. Я так редко надеваю какие-либо украшения, что почти забыла о существовании этого жемчуга - пока вы мне не напомнили.

- Надеюсь, эта вещь у вас застрахована, - сказал он.

31

Как же любили люди болтать без умолку в те времена! Каждый только и делал что «ля-ля-ля» - целыми днями напролет. Некоторые даже во сне. Мой отец часто разглагольствовал во сне - особенно после того, как мать ушла от нас. Бывало, сплю я себе в койке, уже глубокая ночь, никого, кроме нас двоих, в доме нет - а он знай в своей спальне: «ля-ля-ля»! Потом утихнет ненадолго - и снова: «ля-ля-ля».

Меня самого, когда я служил в морской пехоте, а потом в Швеции, часто кто-нибудь будил и говорил, чтобы я перестал разговаривать во сне. При этом у меня не было ни малейшего представления, что же такое я мог говорить. Мне приходилось спрашивать о содержании этих своих речей - и всякий раз оно оказывалось для меня совершенной неожиданностью. Чем еще могла быть большая часть этого круглосуточного ляляляканья, как не испусканием бесполезных непрошеных сигналов, исходящих из нашего непомерно разросшегося и активного мозга?

Не было никакой возможности пресечь этот поток! Хотели мы того или нет - он не умолкал ни на минуту! И как же громок он был! Господи, как же громок!

В ту пору, когда я еще был жив, существовали переносные радиоприемники и плейеры, с которыми подростки в городах США просто не расставались, разгуливая по улицам и врубая музыку на такую громкость, что та способна была перекрыть раскаты грома. Эти машинки называли «бомбами гетто». Как будто не достаточно было миллион лет назад, что у каждого из нас сидела своя бомба в мозгу!