Галерея аферистов

Смерть крупного коллекционера вызывает радостное волнение в среде торговцев предметами искусства, хотя, разумеется, ради приличия подобает скрыть свой восторг перед перспективой покупки великих произведений искусства, обнаружив должную меру скорби и благоговения. 31 мая 1640 г. умер Рубенс, и почти тотчас же Жербье написал Карлу I, извещая его о предстоящей распродаже. Два дня спустя он уведомил о кончине мастера графа Арандела. Как минимум, он предвидел высокие цены на рынке и возможность получить немалые комиссионные. Однако он не мог догадываться об изменении политического климата, грозящем великим королевским коллекциям. В конце сороковых годов Карл погибнет на эшафоте, а во времена Английской республики британцы перестанут покупать картины.

Даниэль Нейс мог бы поведать Жербье об этой перемене британского политического климата и последовавшем за ней охлаждении страсти короля к коллекционированию. Одним из величайших успехов Карла – любителя искусства было приобретение великолепной коллекции Гонзага, герцогов Мантуанских. Это был весьма смелый проект, инициированный и осуществленный Нейсом, и переговоры продолжались весь 1627 г. Пустив в ход все свое обаяние и всю свою ловкость, Нейс иногда даже демонстрировал притворную застенчивость, если не жеманность, и, в частности, писал главному представителю герцога Мантуанского на этих переговорах: «Я не ответил ранее, поскольку я и моя казна совершенно рассорились… Я хотел было предложить больше, чем уже назначил, однако казна моя решительно сему воспротивилась и стала пенять мне, что, мол, и прежнего довольно…» В конце концов сделка состоялась, Карл заплатил за коллекцию шестьдесят восемь тысяч скудо, и Нейс отчитался в посланном в Лондон письме Эндимиону Портеру: «Я прибегал ко всевозможным уловкам, чтобы только не позволить им назначить несусветные цены, и преуспел, ибо если бы они узнали, что коллекция предназначается Его Величеству, то потребовали бы много больше». «Ведя с ними переговоры, – добавил он, – я неизменно ощущал божественное заступничество, без коего не сумел бы завершить это начинание». Господь Бог, заинтересовавшийся куплей-продажей предметов искусства, – явное богословское новшество. С подобным взглядом мы столкнемся, обсуждая Поля Дюран-Рюэля и импрессионистов. Учитывая божественное вмешательство, не стоит удивляться уверениям Нейса, что он якобы не получил ни пенни в результате этой сделки. «Я предпринял все эти усилия лишь для того, чтобы угодить Его Величеству, не преследуя при заключении этого контракта никаких собственных интересов», – писал он Карлтону в 1629 г.

Возможно ли в это поверить? Одна из величайших сделок XVII в. по продаже предметов искусства состоялась благодаря торговцу, который отказывается взять и пенни за свои услуги? Вполне возможно, ведь в ту эпоху королевская милость значила куда больше, чем самая внушительная прибыль. Не уверен, но если современный арт-дилер сумеет продать что-нибудь президенту Путину, может быть, он и не потребует комиссионных, так как в награду его могут представить олигархам, что само по себе немалого стоит. Не исключено, что Нейс рассчитал примерно так же: он совершает благородный жест, отказываясь от любого вознаграждения со стороны короля, но может ожидать исключительно доходных заказов в будущем. Если он лелеял такой замысел, то раз в кои-то веки просчитался. Он пошел на слишком большой риск, продолжая приобретать статуи и картины из коллекции Гонзага без особого разрешения на то короля. Карл, уже испытывавший к этому времени политические и финансовые трудности, так и не смог за них заплатить. Необдуманный риск приблизил катастрофу: на Нейса обрушилось банкротство. Из этой истории арт-дилеры могут извлечь следующую мораль: заключая сделки с королевскими домами (и с российскими президентами), вы подвергаете себя опасности.