Галерея демонов Ламбранта

— Пусть он хамит, Филоппон, — бархатным голосом произнёс Одилон, спустившись в главный церковный зал. — Ты должен понимать, что перед своей окончательной гибелью этот копытно-рогатый будет болтать всякую чушь.

— Он украл у меня Брасуса! — пожаловалась голова.

— Как видишь, управлять им он так и не научился, — подметил владелец монастыря.

Павлов засмеялся, потирая чумазые руки. Паутина до сих пор не сходила с его пальцев. Он пытался содрать её ногтями и даже зубами, но она, как растопленная жвачка, растягивалась и опутывала новые участки кожи. От этого пересекать линию сигила Ламбрант уже не пытался. Если такая вязкая субстанция захватит всё его тело, спокойно лежать потом точно не получится.

— А если вам так и не удастся отыскать преподобного Плетнёва? — задал он очередной каверзный вопрос. — Что тогда планируете со мной делать? Сигил-то не вечен.

«Ангел» остановился возле солеи, на которой валялся демонический пленник, и вновь принялся вертеть в руке балу. Видимо, этот шарик как-то успокаивал нервы, потому что использовать его сейчас не было никакого смысла.

— У меня много вариантов, — ответил наконец-то Одилон, снисходительно глянув на люциферита. — Но, поверь, ни один из них тебе не понравится…

— Из чистого любопытства хотелось бы знать, как ты собираешься организовать трансмиграцию без апуда? — продолжил беседу Ламбрант и попытался сдуть часть пепельного рисунка перед собой.

Серые крупинки ожили, словно мелкие паучки, и сцепились друг с другом. Стоило признать, что вся эта самозваная ангельская братия хорошо подготовилась к захвату люциферита. Только откуда у них столь подробная инструкция?..

— Апуд нужен лишь для вызова твоих сородичей из приграничного яруса ада, — деловитым тоном сообщил Одилон. — Его функции не связаны с трансмиграцией. Это всего лишь побочный эффект, которым тебе удалось воспользоваться, чтобы украсть тело Плетнёва.

— Мелкий воришка-дилетант!.. — прокряхтела голова Филиппа.

— Хотя ты опередил нас, в этом спору нет, — кивнул «ангел», стараясь не обращать внимания на останки своего беспечного брата. — Если б я послушал Бейлона и забрал бы Вадима ещё за день до ареста, сейчас не пришлось бы заниматься импровизацией.

— Вы прям как бесоголовые, — подметил Ламбрант, косо поглядывая на рисунок сигила. — Они тоже пытаются вести списки потенциальных неофитов из числа сатанистов. А в итоге к ним попадает всякий сброд.

— Вроде тебя, — добавил Зерданский, но вместо смешка подавился и принялся кашлять.

— Признаю, это моя оплошность, — сказал Одилон недовольным тоном. — Не подумал, что люцифериты заинтересуются праведниками. Достойно уважения уже то, что тебе удалось определить чистую душу при помощи подручных средств. Подбросить экспеллер Плетнёву — один из немногих твоих умных шагов.

— Я ничего не подбрасывал, — заверил Павлов и сменил положение, попытавшись присесть. Правда, с повреждённой ногой это вызвало дискомфорт. — Акс случайно попал ему в руки.

— А ты, конечно же, случайно обнаружил это? — передразнил его «ангел» и подбросил балу вверх, тут же поймав её другой рукой.

— Изначально я установил во все экспеллеры маячок, — ответил люциферит, пробуя соскоблить паутину об острые края своих копыт. — Видимо, перекупщик нашёл их и удалил. А вот до акса он добраться не успел. Но за городом сигнал плохо ловит. Я решил, будто кто-то спрятал акс среди развалин Церкви Равноапостольного Дмитрия Каримского. Оказалось же, что он находился на полкилометра дальше, в доме адвентистского пастора. И Плетнёв этот блаженный тут как тут появился, сжимая экспеллер без всяких проблем.

— Надо же, какое совпадение!.. Неужели судьба благоволит даже дьявольским существам вроде тебя?

— Как будто ты со своими братцами имеешь божественное происхождение, — парировал Ламбрант, брезгливо глянув на голову Зерданского.

— Ну, в какой-то степени у нас есть божественное начало, — оспорил Одилон, потирая балу уже обеими руками. — Мы бессмертны, наделены высшим разумом, способны на большие дела. Смертные нас слушаются, если ты вдруг не заметил.

— Не нужно обладать особым талантом, чтобы подчинить себе волю смертных, — усмехнулся Павлов. — Они сами готовы подчиняться, кому угодно. Подумаешь, великое достижение…

— По крайней мере, нам хватает выдержки и рассудка не конфликтовать со всякой нечистью, — попытался смотритель монастыря внести очередной аргумент к своей «исключительности». — Ангрилоты нас уважают, бесы боятся. Черти выполняют любое несложное задание, стоит мне только попросить. У смертных во власти люди, которые слушают наших проповедников. Если и есть существа более высокого порядка, то я таковых не встречал на Земле. Значит, я и мои братья — истинные правители этого мира. Не зря нас называют кивернитами.

На этот раз Ламбрант расхохотался в полный голос.

— А я думал, кавернит — это такое заболевание пениса у смертных, — произнёс он сквозь приступ смеха.