Гамбит старого генерала

Каменного змея, невозмутимо караулившего, бесчувственное тело, чародей осыпал благословениями, однако аспид остался так же внешне холоден к похвалам, как и его собратья, несколькими часами ранее к проклятиям. Для всех представителей этого вида, происходящее с ними в доме чародея, было просто работой. То есть, их спокойного отношения к жизни в целом, это не меняло. (Любопытный факт, связанный с этим свойством каменных аспидов. Известно, что целая ветвь учения стоиков предпочитает именоваться «стоунснейки», или иначе, "каменные змеи" "stone snakes". Очевидно, в представлении сектантов аспид выглядит воплощением всех их добродетелей, или, по крайней мере, главной из них — готовности претерпеть всякие изменения со стороны окружения.

Мнение это глубоко ошибочно и основано на крайне поверхностном знакомстве с предметом поклонения. Человек, изучающий не отвлеченные, дилетантские труды философов «стоунснейков», а самих аспидов, вероятно, сразу укажет на главное заблуждение. Аспид действительно МОЖЕТ претерпеть нечто подобное, но, можно утверждать наверняка, делать это, ни в коем случае, НЕ СТАНЕТ. Любой кто знает характер этих змей, засвидетельствует, что, от давления на него, каменный аспид или попытается уйти, или, если ему будут в этом препятствовать, причину давления не колеблясь и пол секунды, уничтожит. Примечание автора.)

Пронаблюдав за тем как волшебник упаковывает добычу и, убедившись, что в дальнейших их услугах, хозяин не нуждается, змеи скользнули в пробитый специально для них лаз. Отбыли, до следующего вызова.

Теперь, когда все стало на свои места, казалось ничто не способно было отвлечь внимание д'Аранжа от запланированной работы… особенно, после того как у хоботуна было обнаружено свойство метаморфизма, однако эксперименты вновь не состоялись.

Прежде чем маг успел активировать все, положенные на такой случай, аппараты и заклятья, дом Лорда-Протектора сотрясся, словно от удара. Волшебник машинально подхватил завалившуюся на бок колбу и недоуменно огляделся. Землетрясение? Нет, быть такого не может, гадания на сейсмоактивность это проявили бы заранее. Обвал самого дома? Колдовские постройки, а дом относился как раз к их типу, часто склонны к саморазрушению, однако это больше подходило или для новых необжитых строений, или, наоборот, для давно заброшенных.

Д'Аранж с сожалением задвинул назад все приспособления для опытов и, проверив, на всякий случай, активность сторожевого духа, а заодно и отсутствие активности, до сих пор, обморочного хоботуна, отправился в смотровую комнату.

…Путь колдуна лежал по прогулочной галерее с целым рядом балконов выходящих на площадку перед «домиком» а с улицы доносились непонятные звуки, проигнорировать которые волшебник не смог.

В отличие от Марисабель которая была человеком военным, поэтому на незнакомое явление с улицы реагировала, приняв все меры предосторожности, д'Аранж вышел на балкон широкой уверенной походкой повелителя всей округи, никого не боясь и не от кого не укрываясь. Соответственно и площадка показалась ему не по частям, как девушке, а целиком и сразу. А главное, со всем на тот момент своим содержимым.

— Вот ведь черт, — воскликнул, изумленный волшебник, при виде открывшегося ему зрелища. — Ну и как вы это мне прикажете понимать?

На обширной лужайке, где располагалась композиция с героем и драконом, теперь можно было наблюдать еще и заполонившие ее войска, и единого взгляда было достаточно, что бы определить — войска эти, не что иное как, всего несколько часов назад, развеянная по ветру, сорганазельская боевая часть. Точнее вроде бы развеянная, как он тогда, отслеживая перемещения фишек на столе, считал. Теперь, надо поправиться, считал ошибочно.

"Эскорт Смерти", как его назвала Марисабель. Люди, про которых д'Аранж уже и думать позабыл, настолько основательным показалось их бегство с поля боя, вернулись, и вернулись не просто так, а с явным намерением поквитаться. И боевого духа, который как чародей небезосновательно считал, их навсегда покинул, у эскортников было хоть отбавляй.

Легкая победа, на самом деле, оказалась лишь видимостью. Должно быть, «эскорт» не зря считался элитным подразделением. Он и в самом деле был отрядом специального назначения. Д'Аранж понял что здорово их недооценил. Воины сумели сохранить боеспособность и теперь горели жаждой отмщения. Признаться, чародей даже растерялся. Ничего подобного он не ожидал, оттого и сорвалось с его уст это невольное восклицание.

Тем временем, его тоже заметили и мгновенно отреагировали. Д'Аранж обратил внимание на подозрительное шевеление внизу и прежде чем успел понять что это такое, снизу в него устремился яркий луч. Не такой мощный, как только что использовавшийся «файрболл», но, быстрый словно молния и не менее смертоносный. Пронзительно яркий, отточенный словно игла, концентрированный, устремленный прямо в мозг с целью выжечь его до основания, иссушить череп и наполнить его болью.

Чудовищной, неутолимой болью неминуемой и неотвратимой гибели…

Глава 5