GAME OVER Как Nintendo завоевала мир

Шейнберг сдержал слово и подал иск в штате Нью-Йорк, поэтому Линкольну пришлось лететь на Восток, чтобы встретиться с Джоном Кирби из Mudge, Rose, Guthrie, Alexander and Ferdon, хорошо известной в Нью-Йорке юридической фирмы. Кирби был одним из самых известных в стране адвокатов — он принимал участие в антимонопольных исках с PepsiCo и Warner-Lambert и вел дела по франшизам компании General Foods. «При первой встрече он не впечатлил меня, — рассказывал Линкольн. — Он был из разряда парней, которые всегда выглядят потрепанными. Но очень скоро я понял, насколько он крут». У Кирби была репутация отчаянного заступника своих клиентов. Что было важно для Nintendo, его ничто не могло испугать.

Линкольн и Кирби отправились в Японию, чтобы встретиться с Ямаути и обсудить с ним и другими руководителями NCL иск. Для Линкольна это была первая встреча с Ямаути; он был достаточно наслышан, чтобы при встрече быть настороже. Оказавшись внутри «Головного Мозга», они изучали друг друга. «К адвокатам я не испытываю ни малейшей симпатии», — произнес Ямаути.

Линкольн сдержал улыбку. «У нас в Сиэтле адвокатов больше, чем во всей Японии, — сказал он. — Небольшое количество адвокатов — самое большое преимущество Японии перед Соединенными Штатами».

«Я могу сказать, что он был очень сильным человеком, который привык идти своим путем, — рассказывал позднее Линкольн. — Не было никаких пустых разговоров. Он не тратил время зря».

От адвокатов Ямаути хотел знать одну вещь: что нужно сделать, чтобы гарантировать победу Nintendo в суде?

«Мы должны победить», — сказал он.

После бесед со служащими Nintendo, включая Гумпея Ёкои и Сигэру Миямото, Линкольн и Кирби вернулись в США и следующие десять месяцев выстраивали линию защиты. Аракава приободрился, когда услышал, что предчувствие Линкольна не обмануло: права Universal на Кинг-Конга действительно были под вопросом. Компания никогда не защищала эту торговую марку, прошлая тяжба показала, что права на Кинг-Конга были общественным достоянием. Наилучшей новостью стало то, что Universal когда-то уже участвовала в тяжбе, где утверждала, что имя Кинг-Конг является общественным достоянием и не может быть торговой маркой.

Были и другие новости. Обнаружились сделка Coleco с МСА и факт переговоров Шейнберга с Арнольдом Гринбергом по поводу инвестиций в Coleco. Это открытие пролило свет на другие мотивации для судебного процесса. Шейнберг хотел войти в видеоигровой бизнес и предъявлял судебные иски компаниям, которые были бы его главными конкурентами.

Когда материалы для суда были собраны, Аракава спросил у Йоко ее мнение, перейдет ли Линкольн из своей юридической фирмы в Nintendo. Аракава был впечатлен познаниями Линкольна в юриспруденции, но этим все не ограничивалось. Линкольн стал самым близким человеком для Аракавы, не считая семью и родственников. Он уважал Линкольна и как профессионала, и как друга, но его интересовало, не был ли этот человек слишком настойчивым, слишком самонадеянным, слишком нетерпеливым. Йоко ответила, что узнать это можно только одним способом.

В очередном совместном перелете Аракава обратился к Линкольну: «Я знаю, что вам наскучила юридическая практика, не хотели бы вы поработать в Nintendo?» Не выдавая своих эмоций, Линкольн ответил, что подумает. После некоторой паузы он сказал, что не хотел бы быть просто корпоративным юристом в Nintendo. Он хотел помогать в управлении компанией, быть вовлеченным в каждый аспект бизнеса.

Аракава тут же ответил, что именно это он и имел в виду. На последующей встрече, которая продлилась не больше пятнадцати минут, Линкольн и Аракава пришли к соглашению. Линкольн получил пост старшего вице-президента и начал работать вместе с Аракавой, фактически став вторым человеком в компании. В конце встречи президент Nintendo пожал Линкольну руку и сказал: «Я заполучил тебя».

Вскоре, 7 декабря, Линкольн собрал партнеров по юридической фирме и уведомил их о своем решении об увольнении через тридцать дней.

В борьбе за Donkey Kong МСА и Nintendo представили свои доказательства и дали показания в нью-йоркском зале суда окружному судье Роберту В. Свиту. В один из дней Говарда Филлипса вызвали в суд, потому что Джон Кирби хотел продемонстрировать, что игра не имеет никакого отношения к Кинг-Конгу. Сигэру Миямото давал под присягой свои показания в Киото. Он еще раз рассказал о том, как придумал Donkey Kong, пояснив, что сначала назвал своего персонажа Кинг-Конгом, поскольку в японском языке «Кинг-Конгом» называли любую страшную обезьяну.

Кирби также привел материалы прошлых слушаний, которые ставили под вопрос собственность Universal МСА на Кинг-Конга. Он хотел доказать, что в МСА знали об отсутствии прав, но тем не менее подали иск против Nintendo.