Gamemaster

Меня словно выключили. Потом я смотрел уже на записи видеокамер наблюдения, пытаясь вспомнить свои действия, но не мог. Психолог-судмедэксперт вынес вердикт - состояние аффекта. Я взорвался, как сжатая пружина, раскидал спутников Лейтера, словно они ничего не весили, а его самого повалил на пол и стал избивать до получсмерти. Я бил своего врага, одним ударом разрушившего все, что было мне дорого, бил его до тех пор, пока меня не стащили с него мои друзья. Перелом челюсти, запястья правой руки и трех ребер, сотрясение,  отбитая селезенка и одна сплошная гематома вместо лица. Я месил его всего два десятка секунд, прежде чем меня оторвали от него, но этого времени хватило, чтобы превратить его в мешок с костями и мясом.

Оказалось, что папаша Лейтера какая-то шишка в региональном совете правительства. На его защиту этот идиот и понадеялся, когда поехал вершить над нами расправу. Тот и вправду попытался вытащить свое чадо из переделки, обставив дело таким образом, что это я первым напал на Лейтера, когда тот пришел к нам в "Ниагару" "чтобы просто поговорить". Из дела внезапно исчезли записи с той видеокамеры "Ниагары", на кадрах которой отчетливо видно, что первым нападавшим был именно Лейтер. Мне стали шить немотивированную агрессию, повлекшую тяжкие телесные и покушение на жизнь. Но ситуацию исправил Рэд, направивший запрос в международную комиссию EarthGov по расследованию преступлений. Запись моего шейного видеорегистратора решила исход дела. Лейтеру дали год в лунной колонии-поселении, после курса медвосстановления, а меня полностью оправдали. Папаша Лейтера, пытавшийся подтасовать факты судебного дела через парочку своих знакомых, вместе с ними загремел в Каракумы, на разработки полей солнечных батарей, без права работы в органах власти по истечению срока заключения.

Но мне было на все наплевать. Я две недели не уходил из ярославского медцентра, где лежала Лера. Обширная черепно-мозговая и кровоизлияние в мозг повлекли геморрагический инсульт и кому. Медикам удалось устранить последствия травмы, но они не смогли предотвратить впадение пациента в кому.

К исходу второй недели, меня отупевшего от непрерывного сидения у лериной кровати, недосыпания и недоедания, вывел в коридор ее отец. Военный с серьезными звездами на погонах, он смог найти себе новое место в изменившемся мире и теперь работал на EarthGov кем-то вроде куратора горячей точки в Русском секторе. Резкий, грубый и прямолинейный человек, привыкший, чтобы ему подчинялись, невзлюбил меня с первого взгляда. И, нужно отметить, было это взаимно. Я чувствовал его отношение ко мне и платил той же монетой. После одного-единственного ужина в кругу Лериной семьи, я наотрез отказался контактировать с ее родителями в будущем. Ее это тогда сильно обидело.

 Вот и сейчас ее отец не сказал мне ничего хорошего:

- Уходи отсюда, парень. Я запрещаю тебе быть здесь сейчас и приходить в будущем! - судя по голосу, он зол и его неприязнь ко мне стала еще больше.

- Я переживаю за нее не меньше вашего. И не Вам гнать меня отсюда... - мне плохо, морально и физически, голос звучит глухо и неразборчиво.

- Это по твоей вине она там. Если бы ты не появился в ее жизни, если бы только она послушала меня... все было бы совсем не так! С ней бы не случилось подобного, она была бы жива и здорова - он выплевывает слова с неожиданной для меня злостью. Винит меня во всем. Что ж, у него есть на это полное право.

Его слова стегают меня словно кнутом. Они приходятся по больному месту. Я злюсь на него за его черствость, злюсь на него за его правоту, злюсь на него, потому что ненавижу себя.

- Она все еще жива, если вы не заметили. Она выкарабкается, потому что она сильная. Не стоит хоронить свою дочь раньше времени. Вы никогда в нее не верили, так поверьте хоть сейчас. Ей это пригодится.

На его мощной шее, уходящей в форменный китель,  вздуваются вены.

- Убирайся! Пошел прочь! Если увижу еще раз, пеняй на себя.

И я ушел. А еще через неделю, которую я беспробудно пил, не отвечая на вызовы нейролинка,  он сам постучался в мою дверь и сказал всего одну фразу, не глядя на меня:

- Она умерла по твоей вине. Живи теперь с этим! - развернулся и ушел, сутуля спину. А я остался наедине с собой.

Была пройдена отправная точка четырех лет, что изменили меня до неузнаваемости.

Глава седьмая.  Игры со смертью.

17. 10; 15 апреля 2047 г. - сутки после дня "Ч".  Острог "Аспид-камень" верхняя горница дома воеводы.