Читаем Гамлет, принц датский полностью

Офелия. Вот розмарин – это для памятливости: возьмите, дружок, и помните. А это анютины глазки: это чтоб думать.

Лаэрт. Безумие наводит на мысль. Из бессмыслицы всплывает истина.

Офелия. Вот вам укроп, вот водосбор. Вот рута. Вот несколько стебельков для меня. Ее можно также звать богородицыной травой. В отличие от моей, носите свою как-нибудь по-другому. Вот ромашка. Я было хотела дать вам фиалок, но все они завяли, когда умер мой отец. Говорят, у него был легкий конец.

(Поет)

Но Робин родной мой – вся радость моя.

Лаэрт

Болезни, муке и кромешной тьме

Она очарованье сообщает.

Офелия (поет)

Неужто он не придет?

Неужто он не придет?

Нет, помер он

И погребен,

И за тобой черед.

А были снежной белизны

Его седин волнистых льны.

Но помер он,

И вот

За упокой его души

Молиться мы должны.


И за все души христианские, господи, помилуй! – Ну, храни вас бог.


Уходит.


Лаэрт

Ты видишь это, господи?

Король

Лаэрт,

Поверьте в живость моего участья

И дайте оправдаться. Из друзей

Подите, выберите самых умных.

Пусть, выслушав, они рассудят нас.

Когда бы против нас нашлись улики,

Прямые или косвенные, мы

Корону, царство, жизнь и все, что наше,

Даем вам в возмещенье. Если ж нет,

Извольте уделить нам миг терпенья,

И мы в союзе с вами как-нибудь

Добьемся правды.

Лаэрт

Я на все согласен.

Загадка смерти, тайна похорон,

Отсутствие герба и шпаг над прахом,

Обход обрядов, нарушенье форм -

Все это вопиет с небес на землю

И ждет разбора.

Король

И его найдет.

А виноватого – на эшафот,

Теперь пойдемте.


Уходят.

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Там же. Другая комната в замке.


Входят Горацио и слуга.


Горацио

Кто хочет говорить со мной?

Слуга

Матросы.

У них к вам письма, говорят.

Горацио

Прошу. -

Ума не приложу, кто и откуда

Мне мог бы, кроме Гамлета, писать.


Входят матросы.


Первый матрос

Бог в помощь, сэр.

Горацио

Дай бог тебе здоровья,

Первый матрос. Была б его воля, а мы не откажемся. – Вот письмо для вас, сэр. Оно от посланника с корабля, шедшего в Англию, – если ваше имя Горацио, как мне сказали.

Горацио (читает). «Горацио, по прочтении этого письма облегчи его подателям доступ к королю. У них есть письма к нему. Не были мы и двух дней в море, как за нами погнались морские разбойники. Уступая им в скорости, мы их атаковали с вынужденной отвагой. При абордаже я перескочил к ним на борт. В это время корабли расцепились, и я очутился у них единственным пленником. Они обошлись со мной подобно благоразумному разбойнику, хотя сами были морские. Однако они ведали, что творили, За это я должен буду сослужить им службу. Доставь королю приложенные письма и поспеши ко мне, как бежал бы от смерти. Я приведу тебя кое-чем в удивление, хотя это только часть того, что я мог бы тебе рассказать. Эти добряки доставят тебя к месту моего нахождения. Розенкранц и Гильденстерн продолжают путь в Англию. О них тоже расскажу тебе. Прощай. Твой, в чем ты, надеюсь, не сомневаешься, Гамлет»,

Пойдем сдадим оставшиеся письма

И поспешим к тому, кто их послал,


Уходят.

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Там же. Другая комната в замке.


Входят король и Лаэрт.


Король

Теперь ваш долг принять меня в друзья

И в сердце подписать мне оправданье.

Вы видите, тот самый человек,

Который вас лишил отца, пытался

Убить меня.

Лаэрт

Я вижу. Отчего ж

Не нарядили следствия по делу

Такой великой важности, в обход

Понятьям безопасности и права?

Король

Причины две, на ваш, наверно, взгляд

Нестоящих, а для меня весомых.

Лишь им и дышит королева-мать,

А хорошо ли, плохо ль – ваше дело.

С женой я связан жизнью и душой,

Как связана звезда с своей орбитой.

Другое основанье, отчего

Не предал я суду его открыто, -

Привязанность к нему простых людей.

Его ошибки возведут в заслуги.

Народ – как соль чудесного ключа,

Который ветку обращает в камень.

Стихию эту лучше не дразнить,

А то поднявшийся ответный ветер

Вернет мне стрелы острием назад.

Лаэрт

Итак, забыть про смерть отца и ужас,

Нависший над сестрою? А меж тем -

Хоть дела не поправить похвалами -

Свет не видал еще таких сестер.

Нет, месть моя придет!

Король

Не беспокойтесь.

Вы думаете, я так прост и глуп,

Что, собственной опасности не видя,

Дам ей играть своею бородой?

Потом поймете прочее. Отец ваш

Был другом мне, и я не враг себе,

И этого, я думаю, довольно…


Входит вестовой с письмом.


Ну? Что еще там?

Вестовой

Письма, государь

От Гамлета. Вот вам, вот королеве.

Король

От Гамлета? Кто подал?

Вестовой

Говорят,

Какие-то матросы. Я не видел.

Мне Клавдио их дал, а у него -

Из первых рук.

Король

Лаэрт, хотите слушать?

Я вам прочту. – Ступайте.


Вестовой уходит.


(Читает.) «Великий и могущественный, узнайте, что я голым высажен на берег вашего королевства. Завтра я буду просить разрешения предстать перед вашими королевскими очами, чтобы, заручившись вашим благоволением, изложить обстоятельства моего внезапного и странного возвращения. Гамлет».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман