Ганфайтер

На берегу залива я поставил большую палатку. Чуть в стороне тарахтел генератор, внутри работал холодильник и небольшой кондиционер. Койки я не ставил, поэтому спали мы в спальниках, так сказать с выездом на природу. Хорошо отдыхали, я должен был это признать. Конечно, дети вспоминали мам и грустили, но всё новое и необычное сделало то, что нужно, отвлекая их от воспоминаний. Немного, но это помогало, да и я был всегда рядом.

Гамак мой висел между двух пальм, очень удобно и в тени, и всё видно, поэтому, поглядывая на детей, те уже резвились на мелководье, брызгаясь, и пользовались надувными средствами, я продолжил чтение. Визг и крики с пляжа доносились постоянно, но я уже привык, и голова как в первое время не болела.

– Папа, смотри! – услышал я крик Кирилла и, оторвавшись от очень увлекательной книги в жанре ЕVЕ, посмотрел, куда указывал сын. Остальные дети тоже замерли, кто по колено в воде, а кто и по пояс, наблюдая, как из-за дальнего мыса выплывает корабль.

Определить, чьё это судно, не получалось, флага не было, а понять по постройке я не мог. Не такой был и специалист по местным судам. Судно было трёхмачтовое и имело котёл, трубу. Я легко рассмотрел, когда достал бинокль, однако топка была холодная, иначе мы бы давно засекли это судно. Сам парусник огибал мыс, там было опасное место с рифами, и явно двигался в сторону прохода, которым я провёл «Лебедь» в бухту.

– Это ещё кто такой? – с некоторым недовольством пробормотал я, изучая команду, что работала на мачтах и столпилась у правого борта, разглядывая нас, вернее «Лебедя». Мне тут нравилось, и гости явно вызывали неудобство своим появлением, намекая, что с отдыхом пора заканчивать.

За всё время пути нам лишь трижды попадались встречные или попутные суда, одного мы обогнали, пройдя в миле от его борта, два других прошли навстречу. Я даже не думал менять маршрут, чтобы испуганным зайцем обходить их стороной, поэтому команды и пассажиры этих судов смогли хорошо рассмотреть «Лебедя», на что мне было, откровенно говоря, начхать. Были ещё корабли, но они мелькнули на горизонте и пропали, а это уже четвёртое судно, что мы рассмотрели так близко.

– Да это военные. Форма единообразная, у офицеров синие сюртуки и вроде эполеты, – пробормотал я, продолжая с помощью бинокля изучать судно и команду. – Пушки на верхней палубе… Ха, допотопные, дульнозарядные… А почему флага нет? Пираты? Да и вообще, кто это, янки или наглы?

Ответ на мой вопрос прозвучал быстро. Хлопнул выстрел, вспух водяной гейзер у входа в бухту, и на одной из мачт взвился флаг.

– Британцы, – констатировал я. – Этим хмырям что тут надо?.. Ага, к нам свернули, ну что ж, сами напросились.

Осторожно покинув гамак, я с него уже не раз падал, убрал вещи в «запазуху» и заторопился к детям, велев им уйти в сторону. Мы пока ещё находились не в пределах дальности пушек английского корабля, но лучше детям держаться подальше, когда я буду стрелять.

Через пару секунд в пяти метрах от воды появилась старая советская гаубица Д-30А. Проверив прицел, орудие было поставлено на прямую наводку, я ещё и в дуло посмотрел, в нём хорошо просматривался парусник, только после этого стал заряжать осколочно-фугасный снаряд. Ещё раз проверив прицел, всё же военный корабль двигался, я посмотрел на детей, которые отбежали в сторону метров на триста. Анна держала за руку Дениса, и, показав знаками, чтобы они закрыли уши, я убедился, что они это сделали, открыл рот и дернул за верёвку.

Гаубица оглушающе громко ахнула, а я тут же поднял бинокль и стал высматривать последствия выстрела.

– Черт, промахнулся, – пробормотал я, заметив, как опадает водяной столб, поднявшийся до верхушек мачт британца. Снаряд взорвался в трёх десятках метров от судна, заставив его качаться. Несколько матросов были снесены с мачт, да и зевакам досталось.

У пушек засуетились расчёты, да и я не зевал, выкинул пустую гильзу и стал забивать свежую. Британцы успели выстрелить из двух носовых, пока я перезаряжался, два фонтана поднялись в бухте, ядра чуть-чуть не достали до «Лебедя», а я проверил прицел, снова показал детям, чтобы зажали уши, и дёрнул за спуск. В этот раз было прямое попадание в нос судна.

Вам рассказать, что стало с деревянным судном после попадания в него стодвадцатидвухмиллиметрового осколочно-фугасного снаряда? Могу описать. Не стало носа у британца, разлетелся он в мелких щепках, и в огромную дыру сразу же хлынула вода и судно начало крениться на левый борт.

Не обращая внимания на то, как суетилась команда, спуская шлюпки и просто прыгая в воду, я осмотрелся и вздохнул.

– Пора собираться, поищем другое райское место. Тут нам отдохнуть уже не дадут.