Ганзейцы. Савонарола

Принц Федериго со своими людьми преследовал пиратов до морского берега; когда он вернулся во дворец, то королеве уже было известно, что она обязана своим спасением иностранцу, которого она встретила несколько дней тому назад в доме принцессы Кандорас. Она пожелала видеть его, чтобы выразить ему свою благодарность. Когда он вошёл в полуосвещённую комнату, то его изящная фигура и благородная осанка превратили в уверенность её предположение, что он не простой странствующий певец. Она дружески пожала ему руку и, поблагодарив за оказанную помощь, шёпотом попросила его открыть ей своё настоящее звание.

Принц Федериго сообщил ей вполголоса, что он сын неаполитанского короля и что слава о её красоте побудила его приехать на Кипр, где встреча с мнимой синьорой Кандорас заставила его забыть о прекрасной королеве, пока он не узнал, что это одно лицо.

Королева была, видимо, польщена этим признанием и в данную минуту не думала ни о пережитой опасности, ни о своих обязательствах относительно Венеции. Она, краснея, опустила свои прекрасные глаза и не выказала ни малейшего сопротивления, когда принц порывисто обнял её и поцеловал в порыве страсти.

Но в следующую секунду Катарина Карнаро вздрогнула и отскочила в испуге, потому что в комнате послышался шорох, который ясно доказывал присутствие постороннего лица. Принц заметил с досадою, что это была та самая уродливая старуха, которая находилась неотлучно при королеве во время их первой встречи.

Старуха низко поклонилась королеве и попросила извинения, что невольно потревожила её величество, но она не могла удержаться от кашля, который постоянно преследует её.

Королева отошла с принцем к окну и торопливо шепнула ему:

— Я везде окружена шпионами, которые следят за каждым моим шагом. Будьте осторожны и исполните в точности то, что я скажу вам; но не осуждайте меня, если неминуемая опасность заставляет меня забыть женскую стыдливость и решиться на шаг, не свойственный моей природе. Вы сын короля, я верю искренности ваших слов и, повинуясь влечению моего сердца, желаю вам успеха. Уезжайте скорее отсюда и возвращайтесь со свитой, приличной вашему высокому положению. Принцесса Кандорас расположена ко мне; её вилла будет всегда для вас надёжным убежищем. Примите все меры предосторожности, чтобы наш союз мог состояться. Тогда ничто не разлучит нас! Я могла бы ещё многое сказать вам, но боюсь, что нас подслушают здесь... Прощайте; если нам удастся сохранить тайну, то можно ручаться за успех предприятия...

Эти слова привели в восторг принца Федериго, но из боязни изменить себе он почтительно поклонился королеве и вышел из комнаты. Несколько часов спустя с первым рассветом барка его отчалила от цветущего острова. Подобно тому как тёплый попутный ветер надувал паруса, так и сердце влюблённого юноши переполнялось сладкими надеждами; взоры его долго не могли оторваться от дворца кипрской королевы, который мало-помалу исчезал на горизонте.

Прекрасная королева осталась в этом дворце; несмотря на мучительные опасения, сердце её усиленно билось от радостного ожидания свободы. Ей предстояло не только выйти замуж за красивого храброго принца, которого она полюбила с первого взгляда, но и освободиться от связывавших её оков. Эти оковы становились для неё всё более и более невыносимыми, хотя она была окружена всеми благами и сокровищами, какие только может дать земля.

Катарина Карнаро была почти ребёнком, когда её выбрали для блестящей роли кипрской королевы. Сознание, что она выходит замуж за короля и названа дочерью богатой и могущественной республики, льстило её тщеславию, тем более что ей завидовали не только девушки самых знатных фамилий, но даже принцессы крови. С тех пор прошло довольно много времени, и было немало случаев, которые должны были убедить Катарину, что она не более как орудие политических замыслов Венеции.

Катарине Карнаро внушили с детства, что она дочь одного из самых богатых патрициев: какое ей было дело до того, откуда брались деньги, с помощью которых все её желания были удовлетворены и появлялись окружавшие её драгоценные произведения искусства. Знаменитые художники и учёные посещали роскошное палаццо её отца. Известный живописец Джакомо Беллини был другом их дома и незадолго до её брака нарисовал её портрет. Строительное искусство, достигшее высшего развития в Венеции благодаря маэстро Ломбардо, оказало большое влияние на Катарину, которая с ранней молодости отличалась изящным вкусом и впоследствии ввела на острове Кипр новый и своеобразный архитектурный стиль.