Ганзейцы. Савонарола

Вместо прежней бесцельной прогулки по коридорам монастыря, однообразной беседы или чтения положенных молитв в тишине уединённых келий они проводили теперь целые часы в монастырском саду; здесь они слушали красноречивого проповедника, который объяснял им различные тексты Священного писания и будил их ум для нового, более широкого полёта мысли. Среди роскошного тенистого сада, расположенного за монастырём, был один уголок, который скоро стал обычным местом сборища друзей и слушателей Савонаролы. Огромный розовый куст, привезённый из Персии, широко раскинул свои ветви под тенью лавров и других южных деревьев. У этого куста, вечно покрытого пышными цветами, Савонарола говорил свои проповеди; и не только молодые доминиканцы, но и многие учёные и знатные люди из города выхлопотали себе разрешение приходить сюда и слушать учёного монаха, подающего такие блестящие надежды. Свободное слово в те времена представляло крайне редкий и тем более ценимый дар, так что число приверженцев смелого проповедника постоянно увеличивалось. Он воспользовался этим, чтобы мало-помалу возбудить недовольство и положить начало умственному брожению в кругу мыслящих горожан. Всё яснее и прозрачнее становились его намёки, он порицал корыстолюбие и эгоизм знатных людей и преимущественно указывал на злоупотребления, вследствие которых все высшие и наиболее влиятельные церковные должности стали продаваться. Савонарола не касался сущности церковных учреждений, но предсказывал самые печальные последствия в будущем, если не прекратится лихоимство и воровство церковного имущества, которое было самым священным достоянием всего человечества. Он считал такие последствия неизбежными, если великие мира сего не убедятся в необходимости принести покаяние и позаботиться о благе подвластных им людей. С уверенностью, не оставлявшей никакого сомнения в слушателях, он предвещал близость Божьей кары, которая падёт на Италию в отмщение за пороки её вельмож.

Когда выдающийся ум обращает на себя внимание и заставляет говорить о себе, то он прежде всего возбуждает интерес в своих единомышленниках, которые с искренним участием относятся к его стремлениям. Но если он достиг такого значения, что имя его на устах каждого, то к мыслящему и разумному меньшинству примыкает сразу вся масса несамостоятельных умов, потому что никто не хочет отстать в поклонении влиятельному человеку, достоинства которого оценены всеми. Таким образом, это кажущееся призвание действительных заслуг нередко становится делом пустой моды, а тщеславие поклонников находит себе полное удовлетворение в том, что они увеличивают собою свиту героя моды. Подобные примеры всего чаще встречаются среди женщин. Большинству их совершенно безразлично, касается ли дело новой шляпы, музыкальной пьесы или красноречивого проповедника, им нужно только, чтобы это было нечто такое, что возбуждало бы общее удивление, привлекало бы к себе всякого рода людей и о чём бы много говорили в обществе. Все эти условия совмещались в особе Савонаролы, и поэтому очень скоро целая толпа тщеславных и пустоголовых жриц моды присоединилась к его слушателям. Противники Савонаролы тотчас же воспользовались этим обстоятельством, чтобы дать ему презрительную кличку «дамского» проповедника.

Между тем слава его распространилась далеко за пределы города Флоренции. Монах, который осмелился открыто выступить против злоупотреблений папской власти, праздности монастырских обитателей и роскоши, расточаемой в дворцах властелинов, представлял собою настолько любопытное явление, что каждый желал познакомиться с ним.

Ближайшие итальянские города оспаривали друг у друга честь принять у себя знаменитого проповедника, и хотя Савонарола избегал всяких почестей, которые относились к его личности, но в надежде принести пользу своему делу время от времени проповедовал и в других городах. Из Болоньи он также много раз получал приглашения, так что наконец, уступая усиленным просьбам своих приверженцев, согласился провести здесь некоторое время.

Само собою разумеется, что весть о прибытии знаменитого проповедника покаяния и небесной кары тотчас же разнеслась по городу, и люди всякого возраста и звания спешили воспользоваться возможностью послушать его. Считалось хорошим тоном быть на проповеди прославленного доминиканского монаха, и так как о нём шли оживлённые толки, то его прежние друзья, жившие в Болонье, мало-помалу припомнили все обстоятельства его жизни, связанные с их городом.