Ганзейцы. Савонарола

— И лучшим доказательством моих слов, — продолжал мейстер Детмар, ничем не смущаясь, — должно служить то, что и сам г-н бюргмейстер порядочно наказал вас за вашу излишнюю болтливость...

— Детмар! — попыталась было ещё раз вступиться супруга.

— Ну, что там стесняться! Правда всегда правда, а клевета — позорное дело, и я признаюсь господину секретарю, что я потерял к нему всякое уважение с тех пор, как он решился набросить такую неблаговидную тень на старую и почтенную фирму «Госвин Стеен и сын»...

— Да полно же, в самом деле, — перебила Детмара его супруга, — ты забываешь о том уважении, которое следует питать к гостю...

— Ну да! Ещё вопрос в том, каков этот гость, — проворчал про себя мейстер.

— Я бы легко мог доказать вам, дорогой мой друг, — с улыбочкой отвечал секретарь, хотя лицо его во время всей речи Детмара становилось всё бледнее и бледнее, — ясно мог бы доказать вам, что вы ко мне очень несправедливы, что я заявил вам о фирме «Госвин Стеен и сын» сущую правду. И если я действительно получил выговор от моего начальника, то исключительно за то, что нарушил служебную тайну. Это, конечно, было с моей стороны неразумно; но ведь я же, доверяя эту тайну вам, предполагал, что вы никому её не выдадите, а потому только вам одному решился сообщить её.

Этот неожиданный поворот вынудил мейстера Детмара замолчать.

— Вот это тебе поделом, — заметила супруга. — Что правда, то правда.

— Ну, да мы всё это оставим, — вкрадчиво сказал секретарь, — ведь все мы люди, «человеки, а не ангелы», а потому и должны обоюдно прощать друг другу.

— Истинно так, г-н Беер! — подтвердила фрау Детмар, тронутая христианской моралью лицемера.

— А потому не лучше ли будет нам обратиться к более приятным предметам? — продолжал Беер с сладенькой улыбочкой. — Военные корабли ганзейских городов скоро вернутся из своего победоносного похода, и улицы Любека облекутся в свою праздничную одежду. Недурно было бы, знаете ли, если бы колокола нашей Мариинской церкви в ту пору стали звонить не только по поводу торжества заключения мира, но и по поводу некоего другого празднества?..

Он приумолк в ожидании ответа.

Мейстер Детмар, однако же, весьма равнодушно посматривал в потолок, а Елисавета быстро вскочила со своего места и выбежала из комнаты.

— По-моему, это было бы прекрасно — заметила фрау Детмар. — А ты как об этом думаешь, мой друг?

Мейстер Детмар обратился к гостю и спросил:

— А вас, должно быть, уволят тотчас после заключения мира?

Вопрос, очевидно, очень смутил секретаря.

— Так вот, видите ли, — преспокойно продолжал Детмар, — нам обо всём об этом следует потолковать заранее. С тем ничтожным содержанием, какое получает отчисленный со службы секретарь, далеко не уедешь. Да и на те две тысячи марок, которые при жизни нашей будет получать Елисавета, тоже настоящего гнезда не совьёшь. Так вот, господин секретарь, как вы предполагаете насчёт презренного металла?

— Ах, как ты это неделикатно всё повернул, друг мой! — заметила ему супруга.

— Я, матушка, так говорю, как должен говорить честный отец семейства, не желающий ставить дочь свою в стеснённое положение. А потому я и полагал, что если у господина секретаря нет собственного хорошего состояния, то и женитьба его состояться не может.

Из всей этой речи одно было ясно секретарю, что мейстер Детмар, очевидно, весьма желал его брак расстроить... Он был твёрдо уверен в том, что этим требованием отдалит от дочери неприятного ей жениха. Тем неприятнее было отцу услышать, когда секретарь ответил ему:

— По счастью, я имею возможность удовлетворить ваше желание; я обладаю достаточным состоянием, которое даёт мне возможность завести домик не хуже других и прожить безбедно даже и в том случае, если бы у меня было отнято моё секретарское жалованье.

Мейстер Детмар едва мог подавить в себе досаду, однако же добавил:

— Нынче, знаете ли, такие времена, что приходится быть со всеми осторожным; а потому я желал бы сначала собственными глазами видеть, что у вас есть, и тогда уже окончательно дать своё согласие на брак дочери.

— Извольте, — сказал секретарь, — я и на это согласен. Сегодня же отпрошусь в отпуск у г-на Стеена, как исправляющего должность бюргмейстера, так как всё, что я имею, хранится у меня не здесь.

— Хорошо, так и поступайте, — отвечал мейстер Детмар, которому слова секретаря не внушали особого доверия. На том он и распрощался с будущим зятем.

ХХХIII

В западне