Гарем шоколадного зайки

– Думаю, что вообще не слезала с кокаина. Иначе марафон из клуба в клуб с кратким перерывом на завтрак вряд ли бы ей удавался из месяца в месяц.

– Но ведь Марго лечилась от своей зависимости?

– Вы про психушку, в которой ей довелось полежать? Да, был такой период в жизни Марго. Годика два или даже два с половиной или три назад она внезапно пропала из поля видимости примерно на полгодика. Мы уже думали, что Марго мы больше никогда не увидим, но нет, она вновь вернулась к нам. Сказала, что голоса ее вконец доконали, и она решила полечиться.

И снова это упоминание про голоса, которые донимали Марго! Сначала от ее садовника, потом от ее дилера, а теперь вот и от Лисицы.

– А что за голоса ей слышались?

– Покойные родители взирали с небес на пустившуюся в разгул доченьку и предостерегали ее. Отец – сурово, мать – мягко. Лично я думаю, что эти голоса были плодом разгулявшегося воображения самой Марго, которое у нее под действием возбуждающих препаратов усилилось во много раз. У Марго были проблемы психического плана, а наркотики их лишь усугубили. Отсюда и голоса родителей.

– И где лечилась Марго?

– У доктора Безбровко Олега Степановича. Знаете такого?

К счастью, подруги психическими расстройствами, как они сами считали, не страдали, поэтому и близкого знакомства с психиатрами не водили. Они так и сказали Лисице, на что тот покачал головой:

– Напрасно вы так пренебрежительно относитесь к господину Безбровко. У него лечится половина нашего бомонда. Артисты, бизнесмены, даже крупные чиновники, случается, посещают его кабинет. А если нужно, то и лежат в его элитной клинике.

– А есть и такая?

– Есть, – кивнул Лисица. – И сутки пребывания там стоят недешево. Достаточно сказать, что за эти деньги можно слетать эконом-классом куда-нибудь на демократичный курорт, отдохнуть там на полупансионе в двух звездах и вернуться назад. А у доктора Безбровко вы проведете за эти деньги только один день.

– Ого! Так дорого?

– Но за эти деньги с вами будут беседовать о ваших душевных недугах лучшие психиатры страны. С вами будут носиться, словно вы особа царских кровей. А сама клиника куда больше напоминает дворцы Дубая, чем нашу российскую психушку.

– И где такая находится?

– Чудное местечко на Новгородчине, на берегу озера Ильмень в природоохранной зоне, где строиться вообще запрещено. Но доктору на эти запреты наплевать. Он лечил таких людей, таких… Одним словом, он смог получить от них разрешение на строительство своей больницы в облюбованном им прекрасном месте. Безбровко всегда говорит, что его пациенты должны иметь все самое лучшее. Озеро Ильмень находится достаточно близко к центру России – это вам не Байкал. Но при этом уединенности и возможности общаться с первозданной природой там хоть отбавляй. Ну, и в самой больнице, пациенты тоже отказа ни в чем не знают. Желают они спать на шелковых простынях и кушать по утрам стряпню собственного повара, сделайте такое одолжение. Повар будет жить с вами, в ваших же апартаментах. Но лишь с одним условием: его присутствие не должно вредить проводимому лечению.

– И Марго там пролежала полгода? Это должно было влететь ей в копеечку.

– Ну, в самой больнице она пролежала где-то около месяца. Так, во всяком случае, мне рассказывали. А затем поселилась неподалеку у какой-то семейной пары в доме и уже ездила к Безбровко каждую неделю только на консультации.

– Вот как…

Подруги задумались о докторе Безбровко. Сколько ни искали, подруги, близких друзей у Марго, за исключением пропавшего Богдана Галчика, не находилось. А личный психиатр, оказывается, был.

– Вот кто мог знать Марго и все ее тайны!

Леся кивнула и посмотрела на Лисицу:

– Это все?

– Марго вела жизнь богатой наследницы, которая сама лично в этой жизни пальцем о палец не ударила, к тому же я был не в ее вкусе, чтобы она почтила меня своим вниманием.

– Да, ты уже говорил, во вкусе Марго были молоденькие мальчики… Скажи, а замужем она была?

– Ничего об этом не слышал. На публике Марго появлялась либо одна, либо с каким-нибудь очередным своим бойфрендом, у которого еще молоко на губах не обсохло. Марго не любила прочные связи, они ее тяготили.

Что же, Богдан Галчик был как раз много моложе Марго. Так что вполне вероятно, что у этих двоих было что-то вроде романа. Но странно, что Надежда, которая так тряслась над своим мальчиком, поощряла его дружбу с распутной Марго. Возможно, она не знала о склонности Марго к совсем молоденьким мальчикам? Или она считала, что ее Богдана это не коснется?

– Скажи, а про Богдана Галчика ты что-нибудь слышал?

– Нет, а кто это?

– Друг нашей Марго.

– Близкий друг?

– Это сын человека, с которым работал ее отец. Сын его друга.

– А-а-а… – Лисица мигом потерял интерес к Богдану. – Родители Марго погибли уже лет семь-восемь тому назад. Может, даже еще больше. Кто там у них в друзьях был, мне это неведомо. Впрочем, если хотите, я могу поискать в Инете инфу про этого молодого человека. Как его там? Богдан?

И Лисица вытащил из кармана симпатичную плоскую коробочку с блестящим экраном. Потыкав пальцами в экран, он со знанием дела заявил: